Почему универсальная машина иммунитета даёт сбой при встрече со злокачественной опухолью?

Всемирная угроза

Юлия Борта, «АиФ»: Евгений Александрович, в прошлом году в половине федеральных округов нашей страны рак опередил по количеству смертей сердечные болезни. А в Европе, США, Австралии онкология давно уже на 1-м месте. Почему так?

Евгений Черёмушкин: Кардиология — в какой-то мере математика. Нужно правильно выбрать алгоритм лечения — подобрать эффективные лекарства или сделать операцию. Успехи значительны. Потому население от сердечно-сосудистых болезней умирает меньше. В онкологии формально ничего не меняется. Да, мы точно выигрываем в случае ранней диагностики, а в остальных случаях — затишье. Лечение либо слишком дорогое, либо очень токсичное.

Хотя кое-где мы добились успеха, и отдельные виды рака теперь излечиваются практически на 100%. Например, детская онкологическая патология (ресурсы восстановления молодого организма очень высоки при химиотерапии), некоторые виды лимфом (опухоли из клеток иммунной системы), опухоли яичка определённого вида. Та же страшная меланома, которая быстро даёт метастазы, прооперированная в раннем периоде, излечима. Проблема — вовремя выявить.

— Всемирная организация здравоохранения пугает, что через 20 лет раком заболеют вдвое больше людей.

— Мы настолько быстро преобразуем мир вокруг себя и так негативно, неразумно, что организм не успевает приспособиться к изменениям. Мы относимся к млекопитающим, но потеряли присущую им остроту зрения, слуха, плотность костной ткани, много чего в желудочно-кишечном тракте не перевариваем… Только мозг всё это время продолжал совершенствоваться. Теперь отдель­ным индивидуумам надо объединиться в коллективный разум, и тогда возможен прорыв. Но до этого далеко. Мы никак не помиримся на одной лестничной площадке, да ещё воюем с другими странами, беспощадно уничтожая себе подобных. Вместо того чтобы решать реальные проблемы.

4 признака рака

— Тем не менее некоторые ваши коллеги утверждают, что прорыв всё-таки есть — в области иммунологических лекарств.

— Организм — это 80-100 трлн клеток, прекрасно собранных в саморегулируемую систему и отлаженно работающих. Универсальная машина иммунитета направлена на её сохранение. Она защищает нас от внешних врагов — вирусов, бактерий и даже иногда проявляет чрезмерную активность и ополчается на собственные белки и структуры организма (так возникают аутоиммунные заболевания). А опухолевый процесс она не видит.

Иммунная система блокируется очень сложными механизмами, и через рост опухоли запускается процесс самоуничтожения. Субъект набрал критическую массу мутаций генов, и всё — природе он уже неинтересен с биологической точки зрения. Пусть он заменил себе суставы и сосуды, поставил кардиостимулятор, но природу не обманешь. Она всё равно найдёт способ от этого субъекта избавиться.

Когда мы вмешиваемся в работу организма на генетическом, молекулярном уровне передачи сигналов иммунной и другим системам (даём сигнал: «Вот опухоль, враг, его надо уничтожить!»), то в ряде случаев добиваемся успеха. Но… всё не так просто. Блокируя одни сигнальные пути для бесконтрольного роста раковых клеток, мы можем открывать другие. И тогда болезнь ещё быстрее прогрессирует. К примеру, за 20 лет использования новых препаратов в лечении рака лёгкого никакого прорыва так и не произошло.

— Вести здоровый образ жизни. Если человек выполняет предназначенные ему природой функции, он будет жить долго. Посмотрите на долгожителей. Они все живут по законам природы, активно трудятся до самой смерти, доброжелательны, стремятся не делать зла.

— Прочитала, что есть 4 признака рака на ранней стадии: постоянная температура 37 без симптомов простуды, резкая потеря веса, усталость без причин, а также боль в горле, хрипота, незаживающие ранки на губах…

— Это уже поздняя стадия! Опухолевая ткань начинает подавлять здоровые клетки, идёт падение иммунитета. Ранние стадии рака вообще не распознаются. Учёные пытаются найти повреждённые гены и клетки, которые вроде как запускают болезнь. Но клеток 100 трлн! И они сменяются, например в желудочно-кишечном тракте, с бешеной скоростью. Как их отследишь?

Думаю, будущее за расшифровкой системных сигналов в организме, посылаемых молекулами. Есть такие информационные молекулы РНК, которые переносят все данные по типу флешки. Но, возможно, даже разгадав эту тайну, мы не захотим вмешаться. Мы поймём, как всё великолепно придумано природой, и решим, что лучше жить в согласии с ней. Она настолько умна, разумна, естественна, что мы своими идиотскими идеями часто только вред наносим.  

— Вы сказали, что мы страдаем от плохой экологии. А американцы изучили домашнюю пыль и ужаснулись, сколько в ней всего вредного.

— Это правда. Если бы мы тоже проанализировали, что витает на наших бедных квадратных метрах, то волосы — если они ещё остались на голове — точно бы встали дыбом. Мельчайшая пыль от синтетических чистящих средств, освежителей воздуха, витающие в воздухе канцерогены от пережа­ренной пищи, не говоря уже о бактериях и вирусах… И всё это электризуется за счёт электромагнитного поля, создаваемого ТВ и прочими приборами, и приобретает способность негативно воздействовать на организм.

— Нужно не только строить медицинские центры и наполнять их современным оборудованием — это как раз проще всего. А привлекать специалистов и создавать им условия для работы: чтобы быстро приходили деньги и не растворялись где-то по пути. Необходимо анализировать, что работает эффективнее всего, и развивать эти технологии по всей стране. А у нас, когда что-то нужное затеют, сначала двадцать человек, которые ничего не понимают, с ложкой прибегут. Когда профессионал приходит, на той тарелке уже и следа от каши нет. Нужно, чтобы система создавалась не для распила бюджета, а на пользу людям. Тогда и российская медицина будет не хуже японской или европейской.