Его голос был наполнен уверенностью, а взгляд — детской настойчивостью. Егор почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Он пытался держать лицо, но внутри все будто разрывалось.
Как он мог объяснить мальчику, что не знал, как реагировать? «Послушай, мальчик», — начал он, но тут же сбился. «Меня зовут Кирилл». Перебил мальчик, снова показав фотографию.
«Это моя мама, и я знаю, что вы ее знаете». Эти слова прозвучали для Егора как удар. Кирилл говорил так уверенно, что Егор на секунду почувствовал себя разоблаченным.
Он посмотрел на мальчика, пытаясь понять, есть ли что-то в его чертах, что напоминает Алину. «Почему ты так уверен?» — спросил он наконец, почти шепотом. Кирилл пожал плечами, словно это был самый очевидный вопрос, потому что вы на нее посмотрели, как будто знали.
Егор почувствовал, как горло пересохло. Он не мог больше слушать этот детский голос, слишком искренний и прямой. «С Новым Годом, Кирилл», — резко сказал он, разворачиваясь на каблуках.
Кирилл остался стоять на месте, сжимая фотографию в руках. Его взгляд был удивленным и слегка обиженным, но Егор этого уже не видел. Он быстрыми шагами шел прочь, стараясь заглушить шум в своей голове.
«Это ошибка», — повторял он про себя, но фотографии Алины перед глазами было не стереть. Егор быстрыми шагами уходил прочь от места, где стоял Кирилл. Его ботинки гулко стучали по плиточному полу, заглушая звуки окружающего мира.
Он пытался сосредоточиться на чем-то другом, на чем угодно, чтобы отогнать наваждение, но в голове все крутились сцены из прошлого. Позади он на мгновение уловил тихий голос. «Это моя мама».
Кирилл, казалось, говорил это самому себе. Егор бросил короткий взгляд через плечо. Мальчик все еще стоял на том же месте, сжимая фотографию в руках.
Его лицо выражало смесь непонимания и легкой обиды, словно он не мог поверить, что кто-то так просто отверг его слова. Этот взгляд, как ни старался Егор, прочно застрял в его памяти. Он попытался успокоить себя, это просто совпадение.
Фотография могла попасть к любому. Да, это лицо Алины, но это ничего не значит. Однако внутри он уже не был уверен.
Воспоминания об Алине, которые он так старательно загонял в самые дальние уголки сознания, теперь вырвались наружу. Перед глазами снова всплыли те моменты, ее искренняя улыбка, ее голос, в котором всегда звучало тепло. Он вспомнил их разговоры о будущем, ее мечты о простых радостях и его собственные амбиции, которые в итоге их разлучили.
Егор шел к выходу, но чем ближе был выход, тем сильнее что-то внутри него протестовало. На улице дул холодный зимний ветер, заставляя людей плотнее закутываться в пальто. Егор остановился у стеклянных дверей торгового центра и замер.
Он смотрел на снег, который медленно ложился на припаркованные автомобили и чувствовал, что все это странным образом напоминает о прошлом. Почему этот мальчик так настаивал? Думал он. Почему именно сейчас? Все внутри него кричало, что это не просто совпадение.
Он сжал зубы, стараясь подавить это чувство, но оно не отпускало. Егор вздохнул, сдвинул воротник пальто повыше и шагнул в зимнюю стужу. Его мысли метались, если это не совпадение, если Алина.
Вдруг жива, вдруг у нее действительно есть сын. Ему казалось, что это невозможно, но сомнения продолжали терзать его. На парковке он подошел к своему автомобилю, остановился и задержал руку на дверной ручке.
Холод металла пробудил в нем еще одно воспоминание. День, когда Алина впервые сказала, что он теряет себя. Она тогда смотрела на него с болью, но без злости, и он не нашел слов, чтобы ей ответить.
Егор сел за руль, но не включил двигатель. Он сидел неподвижно, глядя в одну точку, пока дыхание не запотело стекло. Внутри нарастала одна мысль, нужно разобраться.
Я не могу просто уйти, будто этого не было. Он опустил голову, прикрыв глаза. Егор понимал, что это решение может открыть двери, которые он сам закрыл много лет назад.
Но уйти от этого теперь казалось невозможным. «Я должен понять», – прошептал он, заводя машину. Егор твердо решил, он вернется.
Егор Васильев въехал на территорию своего элитного коттеджа в пригороде. Высокие ворота медленно разошлись в стороны, пропуская его автомобиль. Дом возвышался над заснеженным участком, казалось, будто вырезан из архитектурного журнала.
Чистые линии фасада, большие окна с мягким золотистым светом и идеально расчищенная дорожка создавали впечатление безупречности. Егор выключил двигатель, но не торопился выходить. Он сидел за рулем, уставившись на граве перед гаражом, как будто пытался найти в нем ответ на свои вопросы.