День прошёл в напряжённых дискуссиях: обсуждали сметы, распределение акций, выбор подрядчиков, сроки реализации. Марианна блестяще провела презентацию о социальном влиянии проекта, настаивая на учёте экологических стандартов и создании рабочих мест для местного населения. Роман подключился со своей стороны, детально раскладывая возможные риски и способы их минимизации. Удивительно, но когда они говорили о работе и не переходили на личности, у них получался весьма продуктивный дуэт.
Инвесторы это заметили.
— Видите, вот это я называю настоящим командным духом, — улыбался Габриэль, протягивая документы на подпись. — Если мы закрепим договорённость, уже в ближайшие месяцы начнём первый этап строительства.
— Согласна, — кивнула Марианна. — И, думаю, Роман тоже согласится.
Зорин скользнул по ней взглядом и заключил:
— Конечно, я только за. Хотел бы выразить признательность «Велару» и лично нашему международному директору, — он чуть склонил голову в сторону Марианны, — за прекрасную организацию и открытость в переговорах.
Лёгкое оживление пронеслось по залу — все поняли, что это первое публичное признание её заслуг от Зорина. Марианна ответила кивком, и её глаза стали теплее. Так по крупицам выстраивалось хоть какое-то взаимопонимание.
Когда официальная часть закончилась и все начали расходиться, Роман подошёл к жене и тихо сказал:
— Может, обсудим некоторые детали за ужином? Наедине, если не против.
Она задумалась, но, похоже, приняла решение:
— Хорошо. Завтра у нас свободный вечер перед возвращением. Можем поужинать в ресторане при отеле. Только, — она посмотрела на него строго, — без ассистенток.
— Обещаю, — с облегчением ответил Роман.
Ему вдруг захотелось поблагодарить её за эту маленькую уступку, но он не нашёл слов. Марианна развернулась и ушла, оставляя его терзаться смешанными чувствами.
Весь следующий день был посвящён финализации документации. Роман и Марианна несколько раз пересекались на совещаниях в небольших группах, но общение ограничивалось деловыми формулировками. Роман ловил себя на том, что смотрит на жену внимательнее, чем прежде. Ему нравилось наблюдать, как она виртуозно управляет дискуссиями, отвечает на каверзные вопросы, жонглирует цифрами и аргументами. Она будто светилась внутренней уверенностью — той, которую когда-то пыталась черпать в нём, но так и не получила.
Милена, чувствуя изменения в его отношении, пыталась привлечь внимание: то приносила ему кофе, то улыбалась всем своей ослепительной улыбкой с порога. Но каждый раз замечала, что Роман рассеян и не отвечает взаимностью. Словно он уже мысленно далеко от их лёгкого, некогда притягательного романа. И это её бесило. Она привыкла быть в центре мужского внимания, а теперь видела, как Роман ускользает.
Когда переговоры закончились и участники разъезжались по номерам отдохнуть перед ужином, Милена подкараулила Романа возле лифта.
— Рома, — она приблизилась, обвив его шею руками, — почему ты избегал меня весь день? Я чувствую, что ты меня отталкиваешь.
Он осторожно снял её руки с шеи:
— Извини, у меня были важные встречи. К тому же я просил тебя не вмешиваться, помнишь?
— Да, помню, — она недовольно прикусила губу. — Но сейчас мы можем провести время вместе. Или у тебя другие планы?
Роман заметил огонь ревности в её глазах и понял, что попал в щекотливую ситуацию. Он действительно собирался на ужин с женой, чтобы обсудить будущее. С другой стороны, Милена ждала внимания и могла устроить сцену. Он решил не вдаваться в подробности и коротко сказал:
— Прости, у меня сегодня рабочий ужин. Это нельзя отменить. Я вернусь позже.
Милена сузила глаза:
— С кем? Неужели с твоей женой?
Роман не ответил, но по его взгляду она всё поняла. Её лицо исказила гримаса ярости и обиды:
— Ты издеваешься? Ты притащил меня в эту поездку, а теперь оставляешь ради женщины, которой стыдился? Ради той, о которой говорил, что она не вписывается в твой круг?
— Это не то, что ты думаешь, — он устало провёл рукой по волосам. — Мне нужно поговорить с Марианной по делу. Наши компании теперь связаны, и…
— Да брось, Рома! — перебила она. — Ты всегда говорил, что у вас формальный брак и что всё плохо. А теперь, когда ей удалось взлететь по карьерной лестнице, ты решил к ней подлизаться?
— Это мелко, — он увидел, что слёзы блестят в её глазах, но злость заглушает боль.
Милена была не только любовницей, но и в каком-то смысле другом, поддержкой в моменты скуки и желания отвлечься. Но он понял, что между ними никогда не было глубокого понимания. Она стремилась к его деньгам и статусу, он — к её красоте и восхищению. И теперь все эти фантики разлетелись по ветру.
— Если хочешь, можешь уехать сегодня, — предложил он, пытаясь найти мирный путь. — Я заплачу тебе компенсацию, куплю билет бизнес-класса. Прости.
— Ах, вот как? — она пронзила его взглядом. — Покупаешь меня деньгами? Думаешь, я без них пропаду? Может, я и приму твои деньги, но знай: ты пожалеешь о своём выборе. Когда-нибудь. Потому что твоя жена никогда не простит тебе измен по-настоящему. Если она уже стала такой влиятельной, то в один прекрасный момент выкинет тебя из своей жизни. И тогда ты, униженный, придёшь ко мне, но я уже не возьму трубку.
Её гневные слова больно резанули Романа, но он стерпел. Он понимал, что эта сцена неизбежна и что отношений с Миленой больше не будет, раз он переосмысливает жизнь с Марианной.
— Прости, — повторил он, — но так будет лучше для нас обоих.
Он шагнул в открывшийся лифт и, пока двери не закрылись, увидел, как Милена отвернулась и быстро пошла в другую сторону, сутулясь и сжимая кулаки.
Вечером в уютном ресторане при отеле, где играла мягкая живая музыка, Роман сидел за столиком, ожидая Марианну. Он чувствовал себя странно, словно на свидании с собственной женой после многих лет разобщённости. Вспомнилось, как в молодости, будучи ещё молодожёнами, они ходили по дешёвым кафе, экономили на всём, но были счастливы. Потом он начал набирать обороты в бизнесе, они переехали в роскошный дом, появились новые знакомые, но ощущение теплоты почему-то угасало.
Когда Марианна вошла, он поднялся и сделал вежливый жест, предлагая ей стул. Она села напротив, поправив отворот жакета. На ней было неброское бежевое платье и жакет поверх. Она выглядела слегка усталой, но глаза всё ещё горели решимостью.
— Привет, — произнёс он, поймав себя на том, что для них это уже непривычное приветствие. — Спасибо, что пришла.
— Привет, — ответила она без особого энтузиазма. — Какие-то новости насчёт документа, который ты хотел обсудить?
— Нет, мы всё уладили. Я хотел поговорить не только о проекте, — он смолк, подбирая слова.
Официант предложил меню, и они сделали заказ — что-то лёгкое, без излишеств. Пока официант удалялся, Роман продолжил:
— Я знаю, что сильно обидел тебя. И ты всё ещё злишься. Но я хочу понять, есть ли у нас шанс восстановить отношения?
Марианна посмотрела ему в глаза. В них промелькнула боль.
— А тебе это правда важно? Когда я была никем в твоих глазах, тебе не хотелось ничего восстанавливать. А теперь, когда я заняла руководящую должность в компании-партнёре, ты вспомнил, что мы женаты.
— Знаю, звучит так, будто я делаю это из выгоды. Но нет. Я признаю, что был ужасным мужем. Стыдился твоего происхождения, боялся, что ты будешь выглядеть не так эффектно, как жёны моих партнёров. И да, я был дураком, раз не понимал, что ты сильная личность и можешь многого добиться.
Она смотрела на него внимательно, словно пытаясь понять, не лжёт ли он.
— Годы не вернуть, — тихо проговорила она. — Я много плакала, Роман. Ты даже не представляешь, сколько раз я просыпалась одна и понимала, что твои ночи проходят неизвестно где. Я чувствовала себя игрушкой, которая не нужна. И тогда решила, что больше не буду зависеть от тебя — ни морально, ни финансово. Начала учиться, искать работу. Так я пришла к тому, что имею сейчас.
— И ты права, — он вздохнул. — Я даже завидую твоей стойкости. У меня было всё — деньги, связи, слава. Но я не был счастлив в глубине души. Хотел признания, чтобы все знали, какой я крутой. А теперь понял, что настоящая ценность — не в этом.
Официант принёс напитки, и они сделали паузу. Пробовали вино, ели лёгкий салат, не зная, о чём говорить дальше. Наконец Роман решился:
— Может, попробуем начать заново? Я готов сделать всё, чтобы ты чувствовала себя рядом со мной достойно и независимо. Обещаю измениться.
Марианна медленно покрутила бокал в руке.
— С одной стороны, хочется верить. С другой — у меня слишком много обид. Я не могу просто щёлкнуть пальцами и сказать: всё хорошо. К тому же я выросла за эти годы, у меня своя жизнь, своя карьера. И я не хочу, чтобы ты вторгался в неё со старым отношением.
— Понимаю, — он опустил глаза. — Если тебе нужно время, я готов его дать. Или если хочешь развода, я отпущу тебя, если так будет лучше.
Марианна прикрыла глаза. Сколько раз она мечтала, чтобы он предложил ей свободу, когда он выказывал равнодушие и пропадал ночами. Но теперь, когда он сказал это вслух, в горле неожиданно встал ком, и возникло острое чувство жалости к тому, кем он стал. Она вспомнила их молодость, смех, объятия, все надежды, которые были. Смогут ли они вернуть хоть тень того?
— Я пока не готова к разводу, — призналась она, — но и быть прежними мы уже не сможем. Давай оставим всё как есть: мы партнёры в бизнесе, официально муж и жена, но каждый живёт своей жизнью. А со временем посмотрим, возможно ли что-то исправить.
Её предложение звучало как холодный компромисс. Но для Романа оно было лучше немедленного разрыва. Он с благодарностью кивнул, чувствуя внутри, что только сейчас начал понимать, как много потерял. И как сложно возвращать доверие.
— Спасибо, — только и смог сказать он.
Остаток ужина прошёл в нейтральных разговорах о проекте, партнёрах из «Велара», будущих планах. Когда они расстались у дверей её номера, Роман хотел обнять её и поцеловать в щёку на прощание, но Марианна сделала полшага назад, давая понять, что пока не готова к физической близости. Он понял её и удалился к себе, чувствуя себя одновременно опустошённым и обнадеженным.
На следующее утро все собирались на самолёты и поезда, чтобы вернуться домой. Габриэль торжественно пожал всем руки, благодарил за эффективную работу, обещал скоро пригласить Романа и Марианну на очередной раунд встреч в центральном офисе. Марианна улетала раньше отдельным рейсом, так как у неё была ещё одна встреча с европейским отделением. Роман же планировал вернуться с Миленой, если она не улетела самостоятельно, как угрожала, и командой сотрудников. Однако в аэропорту он не увидел Милену среди остальных. Один из секретарей сообщил, что она вылетела ночным рейсом, даже не попрощавшись. Вероятно, гнев и обида всё же пересилили её.