Утро началось как обычно, без особых потрясений. Пациенты шли на прием, Федор осматривал, давал рекомендации, выписывал рецепты. Среди них были и постоянные посетители, особенно весной и осенью, когда погода влияла на здоровье. Сегодня пришла Варвара Петровна — его школьная учительница иностранных языков, привившая ему любовь к переводам. «Доброе утро, Федя. Прости, опять кашель замучил — весна, организм ослаб», — начала она с порога. «Только о тебе в регистратуре и спрашивала. Другой врач мне не нужен».
Федор улыбнулся. «Зря вы так, Варвара Петровна. Если что, идите к любому — затягивать нельзя. У нас специалисты хорошие. Врачу ведь главное — здоровье пациента, остальное не так важно». Она засуетилась и достала потрепанную книжку на иностранном языке. «Вы еще помните?» — спросил он, искренне обрадовавшись. Глаза Варвары Петровны заблестели от слез.
«Бери, мне это уже не пригодится. Детям и внукам переводчики ни к чему — новомодные гаджеты все делают не хуже человека. Скоро моя профессия станет бесполезной», — вздохнула Варвара Петровна. Федор отмахнулся: «Да ладно вам! Никакая машина не заменит человека, особенно такого учителя, как вы. Ваши уроки до сих пор душу греют».
Они поболтали еще немного, и Федор приступил к осмотру. Болезнь Варвары Петровны была неопасной, но требовала внимания — упустишь сегодня, завтра осложнения нагрянут. Со временем она стала ему почти матерью. Жили они далеко друг от друга, но встречи всегда были теплыми, с разговорами о прошлом и его первых шагах в переводах. «Ты был лучшим учеником, Федя. Такой талант — переводил на лету, даже сложные тексты», — призналась она, смахнув слезу.
Федор выписывал рецепт, кивая в благодарность. Лекарства, как всегда, были недорогими — он знал бюджетные аналоги и не шокировал пациентов ценами. «Спасибо, Феденька, выручил. Давеча так плохо было, думала скорую вызывать, но перетерпела до утра», — сказала она на прощание, пообещав зайти с книжками.
День шел своим чередом, но медсестра постоянно отлучалась, и Федору приходилось бегать за анализами и выполнять чужую работу. Аркадий Павлович замену не присылал — явно мстил, показывая, кто здесь главный. «Сотрудничай — продвинусь, а нет — сгниешь в глуши», — словно говорил он. Но для Федора такой подход был неприемлем.
К обеду поток пациентов иссяк. Федор выглянул в пустой коридор: «Похоже, на сегодня все». Не успел он сесть за карты пациентов, как в кабинет без стука вошел Аркадий Павлович с двумя полицейскими. У Федора екнуло сердце. «Что-то не так, Федор Андреевич? Покажи-ка содержимое стола. Да-да, ту книгу с полки», — ухмыльнулся главврач.
Не понимая, что происходит, Федор достал подарок Варвары Петровны. «Открой сам, пусть все увидят», — потребовал Аркадий. Дрожащими руками он раскрыл книгу — между страниц лежали крупные купюры. «Ну что, взятка, доктор?» — спросил полицейский, пристально глядя на него. «Что вы себе позволяете? Мне эту книгу подарили! Откуда я знал, что там внутри?» — возмутился Федор.
Аркадий покачал головой: «Не юли, Федя. Мы давно за тобой следим. Камеру я в кабинете поставил — все видел, как старушка тебе книгу передала. Ловко деньги прятать придумал». «Какие маневры? О чем вы?» — сорвался Федор. Но главврач явно торжествовал. Теперь терапевт городской больницы стал фигурантом дела о взятке, спрятанной в старой книге.
Федор мог поклясться, что Варвара Петровна не клала туда деньги — откуда у пенсионерки такие суммы? «Это ты все подстроил, Аркадий? Скажи честно!» — вспылил он. «Не перекладывай вину, Федя. Готовься к суду», — отрезал заведующий. Полицейские добавили: «Пока под стражу не берем, но город не покидай и являйся по первому зову».
Федор побледнел. Перед глазами пронеслась жизнь: школа, университет, интернатура — и вот итог, обвинение во взятке, которой он не брал. Через час Аркадий объявил об увольнении задним числом. «Ты уволен, и не обсуждается. Камеры — моя инициатива. Выявим нарушения и сменим штат», — заявил он. Федор лишь покачал головой: «Меняйте, но на меня не рассчитывайте».
«Узнаю правду, и взятки у меня не было», — бросил Федор, но Аркадий лишь усмехнулся: «Разницы нет, была она или нет. Деньги у тебя — значит, виноват. Камера четко сняла, как пациентка передала книгу. Готовься к суду и найми адвоката. Не хочу, чтобы тебя на лесоповал отправили — врач ты толковый, но сам не плошай».
Федор стиснул зубы, сдерживая боль, и молча вышел из кабинета, не доработав смену. Дома его ждал новый удар. Елена, жена, сидела на чемоданах. «Что случилось?» — спросил он. «Уезжаю, Федя, навсегда. Хватит жить в нищете, ждать твоего повышения. Ты правильный, взяток не берешь, а мне на море хочется и колечко, как у Светки Зиновьевой. А ты даришь бижутерию и полевые цветы», — улыбнулась она.
Федор побледнел, снял туфли и рухнул в кресло. Сил спорить не осталось. Разговор этот назревал давно. «Тебе только книги нужны. Лучше бы в частной клинике подрабатывал — предлагали же!» — упрекнула она. «А какая тебе разница? У меня должно быть свое время. Кто-то на рыбалку ходит, кто-то в бар, а я что?» — возразил он.
Елена подготовилась основательно. Вскоре за ней приехала темно-зеленая иномарка. Из нее вышел солидный мужчина в костюме — заходить в дом не стал, но Федору и не хотелось его видеть. Елена сама справилась, взвалив на себя чемоданы и забавно выгибаясь под их тяжестью. Позже он заметил, что она прихватила все ценное: свои украшения, его обручальное кольцо и золотой крестик от матери. Он не любил побрякушки, хранил их в шкатулке для будущего ребенка, но теперь… «Хорошая награда за все», — горько прошептал он.
Незнакомка на диване застонала, пытаясь перевернуться, но сил попросить помощи не хватило, и она снова уснула. «Ничего, капельница поможет. Вызвать скорую? Придется объяснять, где я ее нашел. С делом о взятке мне еще и покушение припишут. Нет, сам вылечу — бывало и похуже», — успокоил себя Федор. Всю ночь он просидел в кресле, наблюдая за ней. Под утро усталость взяла свое, и он задремал.
Проснулся он от странного ощущения. Открыв глаза, увидел, что девушка стоит напротив и разглядывает его. «Доброе утро. Вам лучше?» — осторожно спросил он. Она пожала плечами: «Вроде да. Что со мной было?» «Сложно сказать. Может, отравление. Не переживайте, к вечеру еще капельницы поставлю, препараты куплю».
Ее глаза расширились от удивления: «Вы так просто меня лечите? Кто вы? А если сделаете хуже?» Федор улыбнулся: «Я врач-терапевт из местной больницы, вреда не причиню. Вчера шел по берегу, увидел иностранцев, они что-то странное делали. Заметил вас в машине, подхватил и унес. Добрые люди помогли».