А что делать? Так хоть какой-то заработок, а иначе вообще ничего. У нас на селе в чужие дела не лезут: пригнал и пригнал, мало ли откуда.
Это у вас все друг друга знают да сплетни разносить любят. А у нас такого нет.
Ну что уж теперь об этом говорить? Сыночка моего уже нет в живых: спился, дурень, да с пьяных глаз за руль сел.
А ведь говорила я ему, что водка проклятая до добра не доведет. Сколько раз твердила: раз повезло, за ум берись, работай нормально, — все бестолку.
Незавидная у него судьба, и это я во всем виновата. И перед тобой за то, что твою жизнь загубила, и перед ним за то, что не углядела.
Но назад ничего не воротишь, что есть, то есть. Теперь что говорить, когда одни воспоминания остались.
После того как при всем честном народе из уст Марфы прозвучала правда, местные жительницы начали постепенно возвращаться в родное село. Слухами земля полнится, а они разносились быстро.
Да и как мужикам без баб на селе управляться? Небось через полгода все бы плесенью покрылось.
«А я рада, что ты вернулся», — сказала Марина, глядя Ивану в глаза, когда встретила его на проселочной дороге.
Когда-то давно, еще юной девушкой, она не находила покоя из-за чувств к Ивану. Но взаимности не добилась, а потом строгий отец воспротивился браку с уголовником.
«Совсем, что ли, с дуба рухнула? На свидания к нему собралась ездить да передачки возить? — строго сказал он. — Одну девку он уже угробил, теперь ты на месте Тоньки хочешь оказаться? Не пущу, и не бывать этому».
Запер он Марину в доме на целую неделю. Годы шли, все как-то подзабылось.
Отец умер, личная жизнь не сложилась, не смогла Марина вычеркнуть Ивана из сердца, так и жила одна.
«Маринка, ты, что ли?» — не поверил он своим глазам. «Как же ты изменилась, ни за что бы не узнал».
«Да уж, все мы не молодеем», — грустно вздохнув, ответила Марина. «Но что поделать?»
— Я совсем не это имел в виду, но ладно, теперь все будет по-другому.
Как же ликовали местные жители, когда через несколько месяцев в село наведались богачи. Они заключили контракт на строительство небольших заводов.
Иван вернулся в село и перевез с собой Марфу, чтобы та не жила одна в пустом доме. Теперь хоть у людей наконец-то будет нормальная работа, радовались местные жительницы, сразу погнавшие мужиков в начальственные кабинеты.
«Идите, идите, и чтоб завтра на стройке были, хватит пить да гулять, пора за ум браться», — приговаривали бабы, а сами составляли сметы, куда и на что потратят будущие заработки мужей.
Нашлось место и для Ивана, ну и что, что судимый? Главное — трудолюбивый и работник хороший.
Да и судимость — это нелепая случайность, стечение обстоятельств, перечеркнувшее жизнь хорошего человека. А ведь он смог, как говорят в народе, восстать из пепла.
И материнский старый дом перестроил, и семью создал с уже немолодой, но по-прежнему красивой Мариной. Да и сам он давно не пацан, и чего ему еще от жизни надо?
Тепло, светло, сытно и замечательно. Только вот маленьких ребятишек не хватало, но решать это было уже поздно.
Если бы не провел он большую часть жизни за решеткой, может, и стал бы хорошим отцом. А теперь, что расстраиваться? Все в жизни есть, и слава богу.
Так рассуждал Иван, радуясь, что испытания остались позади и его жизнь наконец наладилась.