Когда Марта выходила замуж за Петю, слышала, что он — немного чудаковатый парень. И тем сплетням не слишком верила. Чудаками называла всех тех, кто в деталях рассказывал, как Петр украл у соседа петуха, чтобы тот за его курочками поухаживал — но ведь у него же дома есть свой петух! Или как голым задом сел на чертополох, чтобы выиграть какой-то глупый спор. «Да сколько на него можно врать! — сердито рявкнула жена у церкви, как только услышала разговоры о том, что ее муж по ночам на кладбище лазит. — Языки вам не ссохнутся за такое?» Но это было только начало истории …
Не прошло и недели, как в дом постучал местный участковый:
— Петр Васильевич здесь живет?
— Здесь, — ответила Марта. — Но его дома нет!
Петя утром мотоциклом поехал в лес за ягодами и должен был вернуться только под вечер.
— Что-то случилось? — переспросила женщина в полицейского. — Может, я вам чем-то помочь смогу?
— Понимаете, с кладбища кто-то украл металлические кресты, с нескольких могил. И люди говорят, что …
— Да достали уже эти люди! Вы видите у меня под домом кресты? Может, я их на огороде вместо чучел выставила? И уже совсем сил нет с теми басенками — делают из моего Петьки дурака какого-то.
— Успокойтесь, женщина, все будет хорошо — мы во всем разберемся, — пробовал убедить участковый, … а Марта кипела …
— Это, наверное, чей-то муж-алкаш на лом могильные кресты сдал, а они: «Петька, Петька …» У нас молодая семья, хорошая — есть двое маленьких детей. Сейчас хижину в порядок приводим: окна поменяли, воду вот-вот дотянем — не надо будет больше ведрами носить. Ну зачем нам те кресты?
— А живете за что? Где работаете?
— Я — нигде, поскольку дети маленькие ещё. А Петя ходит по подработкам всяким, чтобы копейка в доме была. У нас здесь, в городе, и по соседним селам. Зовут его то крышу крыть, то плитку класть. Он у меня все умеет!
Участковый покрутился во дворе, заглянул за дом и ушел. Марта еще долго посылала гневные флюиды в сторону надоедливых сплетниц.
— Петя! Скажи мне, когда ты им всем рты позатыкаешь? — приосанившись, вечером разошлась Марта не на шутку. — Уже в полицию нас сдали. Представь, нажаловались, что ты по ночам по кладбищам ходишь и кресты выкапываешь. Еще бы сказали, что пришельцам там аэродром строишь. Что за люди, ну, что за люди у вас? Говорила мне мама, чтобы мы у нее жили в деревне, а ты: «Лучше пусть на краю света, но в городе. Там бабки родной дом пустует, будет нам в нем хорошо»… Ужасно хорошо, Петя!
Она хлопнула дверью и ушла в комнату к детям. А Петька, так и не вставив ни слова, молча помыл после ужина посуду и впервые за пять лет супружеской жизни пошел спать один в другую комнату.
Утром работа совсем не ладилась. Марта смотрела в окно, как муж сердито комбинировал какие-то трубочки, свваривал их, затем заново разрезал и снова варил. Не получалось — бросал ими о землю, ругался про себя. Но в дом не шел. Водопровода оставалось проложить каких-то пять метров, и через несколько дней Пети не удалось продвинуться ни на сантиметр. Опять бесполезно провозившись к вечеру, он от злости совсем налился багрянцем и напоминал собой быка, которому под носом машут красной тряпкой. Только вместо тряпки у него перед глазами были эти проклятые трубки.
— Ну ладно, — пожалев мужа, вышла Марта из дома и обняла его. — Завтра начни делать что-то другое, а водопровод подождет еще немного.
— Нет, завтра же я его добью! — сердито буркнул он. — Наверное, трубки малы — попробую достать покрупнее.
И действительно, на следующий день Петя, весело напевая свою любимую мелодию, заканчивал работу и вечером сделал пробный пуск воды.
— Люблю тебя, мой мастер, — шептала на ушко любимому Марта.
Она, наконец-то, не будет надрывать свои нежные руки, двигая от самого колодца ведра в дом.
— А вкусная какая! — выпила первую кружку, что набежала из крана, налив себе ещё.
Всю ночь Марта крутилась, а на утро начало резать от боли живот и погнало женщину в туалет.
— Наверное, что-то неладное съела, — сказала мужу. — Но ты не переживай, езжай, куда планировал. Я таблеточку выпью.
Но боль не утихала, а в туалете с нее шла вода. С обеда женщина уже была настолько обессилена, что не могла с постели встать, а на лбу проступил холодный пот.
— Толик, — из последних сил она позвала старшенького сына. — Беги к тете Вале, скажи, что маме плохо, пусть придет срочно.
А маленький Ванечка тем временем ползал по ней, потому что еще не умел ходить.
Соседка, увидев, в каком состоянии Марта, только в ладони всплеснула:
— Ты едва жива! Я вызываю скорую!
Всю ночь Петр сидел у жены в реанимации. Держал за руку, плакал, целовал. И шептал: «Это я виноват …» А наутро Марты не стало.
Черный от горя муж с трудом волочил ноги домой. А надо же было еще все организовать и купить для похорон. Не хотелось ничего. Только упасть у Марты и, как она, просто тихо лежать.
Когда наступил момент выносить из дома гроб с женой, Валя спросила у Пети, где можно найти еще две табуретки, потому что не хватало.
— В сарае за домом, — равнодушно сказал он.
Через мгновение она вернулась, держа что-то за кофточкой.
— Что это? — протянула несколько металлических табличек с именами и датами жизни и смерти.
— Эх, — махнув рукой, отвернулся Петя и заплакал.
Это были таблички с украденных крестов на кладбище.
Экспертиза показала, что Марта умерла от воды. Нашли в ней какие-то ядовитые вещества. Они могли попасть с металлом, который, как оказалось, Петя действительно притащил с кладбища …
По материалам: visnyk.lutsk.ua