Но сделать этот шаг казалось таким трудным, словно впереди был не мост, а самая глубокая пропасть. В самых сокровенных уголках своей души Владимир понимал, что после Ольги ему уже никто и не нужен. Он часто планировал отправиться на ее могилу в ближайшие выходные и наметить эту поездку в своем расписании.
Но каждый раз, когда наступал новый день, появлялись очередные дела и заботы, и поездка откладывалась на неопределенное время. Тем не менее, была одна дата, которую он никогда не позволял себе забыть или пропустить. 31 декабря, в день рождения своей покойной жены, Владимир неизменно старался приехать на кладбище, невзирая ни на какие обстоятельства.
Когда Ольга была жива, он всегда дарил ей в этот день три белоснежные хризантемы, ее самые любимые цветы. Они всегда приносили ей искреннюю радость и чуть ли не светились в ее руках, как символ их любви и нежности. И вот теперь, после ее ухода, эти три хризантемы каждый год неизменно появлялись на ее могиле, аккуратно возложенные Владимиром в один и тот самый день.
Это был его способ поддерживать ту тонкую нить, связывающую его с прошлым, выражать свою любовь и память, которые, несмотря на годы, по-прежнему оставались с ним. Некоторые укоряли его за то, что на кладбище принято приносить четное количество цветов, но Владимир никогда не обращал внимания на такие замечания. «Три и все», – твердо говорил он про себя, – «потому что так любила его Олечка».
Но в прошлом году, впервые за все время, Владимир не смог поехать в тот маленький поселок. Он тогда тяжело заболел гриппом и, хотя к 31 числу уже и выздоровел, но чувствовал себя все еще слабым. К тому же коллега по работе, с которой он был немного знаком, отговорила его от поездки.
Мол, дорога дальняя, а здоровье и так подорвано, не ровен час простудиться снова, и болезнь вернется с новой силой. В итоге они встретили Новый год вместе. «Ну ничего, поеду позже», – успокаивал себя Владимир.
«Теща, потом напишу, все объясню». Но время шло. А он так и не написал.
И дозвониться до нее тоже не мог, телефон все время был недоступен. Не было ни одной весточки с того поселка. «Наверное, обиделась старушка», – подумал Владимир, глядя на календарь.
И вот зимняя пора незаметно растаяла, уступив место стремительным потокам весенних вод. А там и лето промелькнуло мимолетным миражом, а за ним и осень прошла, рассыпав листья, как пестрое покрывало. И вот снова подошел конец года, словно замкнувшийся круг.
Владимир снова стоял на вокзале, крепко сжимая в руках целлофановый пакет, в котором, аккуратно завернутые в бумагу, лежали три белоснежные хризантемы. Он прекрасно знал, что снова положит эти цветы на могилу Ольги, а потом вернется обратно в тот же день. Уже были планы на вечер, встреча с друзьями в ресторане, где они договорились отметить Новый год в теплой компании.
Поезд двигался слишком медленно, и Владимир начинал все больше нервничать. Время неумолимо поджимало, и с каждой минутой его беспокойство лишь росло. Успеет ли он вернуться вовремя? В голове беспокойно мелькали мысли.
Да кому это все нужно? Для чего все эти жертвы? Покойной? Или это всего лишь моя привычка, некий выдуманный долг, который я продолжаю исполнять по инерции? Он чувствовал, как раздражение лишь нарастает в нем, отравляя каждую мысль. Наконец поезд с грохотом и скрежетом остановился на нужной станции. Владимир быстро спрыгнул с подножки, и перед его глазами раскинулась бескрайняя белоснежная равнина.