Но свадебную фотографию обязательно пришлю. Какая еще свадьба, сын? Какой деревенский стиль? Ты что, совсем с ума сошел? Ну проснись же, наконец!» Голос матери стал резким, почти паническим. Мы с Гансом уже подписали договор о намерениях.
Ты хоть понимаешь, что это за сделка? Это шанс объединить два гигантских направления в одну фармацевтическую империю. Это не просто сотрудничество. Это будущее нашей компании.
И ты своим упрямством все это просто разрушаешь. Если продолжишь в том же духе, мы с отцом потеряем огромного партнера, который может принести нам миллионы. И не забывай про Веронику.
Она идеальная партия для тебя. Высшее образование и три иностранных языка. Блестящие манеры и эффектная внешность.
Ухоженная фигура и немалое приданое. Ты просто не понимаешь, какую ошибку совершаешь. Анатолий, который до этого момента старался держаться сдержанно, внезапно взорвался.
Его голос повысился, а в глазах загорелось возмущение. «Мама, хватит!» – резко перебил он, не выдержав напряжения. Ваша Вероника – это просто красивая пустышка.
Ты серьезно думаешь, что ее идеальная внешность что-то значит? Она с 13 лет проводит больше времени на операционных столах у пластических хирургов, чем за учебниками. А ее губы уже больше, чем ее собственная грудь, – сказал он с сарказмом. Лучше бы мозгов себе подкачало, это было бы хоть как-то полезно.
А все ее дипломы – не ее заслуга. Их папочка просто купил за деньги. Манеры у нее, может быть, и изысканные, но она относится к людям так, будто они для нее мусор.
Внешность и фигуру ей оплатили, и вот теперь богатенький папаша решил и жениха ей купить в придачу, как будто это еще один товар с прилавка. А вы ведетесь на весь этот цирк. Да он просто жулик, каких поискать еще надо? Если вы подпишете этот договор, он вас проглотит и выплюнет безо всяких сожалению.
Разве ты не видишь, куда это все ведет? Анатолий лишь вздохнул, пытаясь снова взять себя в руки, но его голос оставался твердым. Остановитесь пока не поздно, не связывайтесь с этой алчной семейкой. Они вас погубят, и в итоге вы останетесь ни с чем.
Знаешь, мама, если честно, я даже где-то благодарен отцу. Мне тут очень нравится. Сначала было сложно, конечно, без горячей воды, удобств и кухарки со свежим завтраком и ужином.
Я не умел стирать свои вещи, убираться, даже яичницу приготовить не мог с первого раза. Но потом понял, что это все не главное в жизни. Вернуться в наш закрытый мир с прислугой, перелетами и ресторанной едой.
Конечно, можно. Но я из него уже вырос, мама. Мне это больше не нужно.
Моя старая Нива проедет там, где любой автомобиль элитного класса тупо застрянет. И яйца можно есть прямо со сковороды с салом, без этих всех хитроумных вилок и ножей. Вместо всего этого я могу гулять в лесу и купаться на речке с кристально чистой водой, а не отдыхать на шикарных курортах.
Я всего добьюсь сам, с вашей помощью или без. Так и знай, мама. Мать лишь ошеломленно смотрела на сына, словно не узнавала его.
Перед ней стоял совсем другой человек, чем тот, кого она помнила год назад. За это время ее любимый сыночек не только сбросил лишний вес, но и заметно изменился внутренне. Ее сын Анатолий, который раньше часто дурачился и был легкомысленным, теперь уверенно отстаивал свою точку зрения с горящими глазами.
Он больше не был тем инфантильным мальчишкой, каким она его считала. И она вдруг поняла, что упустила момент, когда он стал взрослым. Погруженная в раздумья о том, как вернуть его обратно в семью, она перестала следить за его словами.
А между тем Анатолий продолжал говорить, и его голос становился все увереннее. «Я здесь познакомился с замечательными людьми. Один только Петрович.
Это же просто находка. Представляешь, жил себе старик-алкоголик, ни на что не надеялся. А тут — бац! И стал блогером на старости лет.
Теперь нашу деревню только туристы не посещают, потому что пока найти ее не могут. Здесь люди настоящие. Понимаешь, мам? Я среди них действительно что-то значу.
Я для них Анатолий Иванович. Человек с дипломом, специалист. Люди здесь уважают меня, а я не боюсь никакой работы, даже грязной.
А что бы я делал в вашей столице? Максимум сидел бы в тени отца и помогал ему в скучных делах. Или в лучшем случае лечил бы ленивых терьеров. И кастрировал кошек в частной клинике, работая на очередного богатого дядю.
Вот и вся перспектива». Он слегка усмехнулся, но в его глазах зажегся огонек решимости. «Так что так и передай отцу.
Осталось 4 года. Я буду ждать. И пусть готовится к тому, чтобы произнести публичное извинение.
Он сам это обещал, и я держу его за слово». С этими словами Анатолий отвел взгляд, давая понять, что для него разговор окончен. Он сделал свой выбор и не собирался сворачивать с намеченного пути.