И что он очень соскучился по домашней еде, особенно по невероятным маминым блинчикам. Вдруг осознав, что молока для блинчиков в доме нет, Валентина подумала было, сперва послать в магазин мужа Станислава. Но быстро передумала и решила сходить сама, надеясь хоть немного отвлечься от грустных мыслей.
Жизнь ведь продолжалась, и нужно было держаться. Ради тех, кто оставался рядом, и ради старшего сына Николая, которому также требовались ее забота и любовь. В магазине Валентина взяла молоко, как и планировала, а заодно положила в корзину любимые сладости сына.
Она подошла к кассе и оплатила покупки, и направившись к выходу, внезапно замерла. Ее слух уловил детский смех, настолько знакомый, что сердце в ту же секунду сжалось. Этот смех, именно так смеялся ее маленький Сереженька.
Едва осознав происходящее, Валентина сразу бросилась в ту сторону, откуда донесся смех. В спешке она случайно задела рекламную вывеску, которая с грохотом упала на пол. Наклонившись, чтобы ее поднять, она тут же застыла на месте.
На вывеске был написан адрес, тот самый, что она видела в своем сне. Улица Садовая, 15. Мурашки пробежали по ее коже.
Это не могло быть простым совпадением. Ее сын Сереженька словно пытался что-то ей сообщить. Позже, уже вечером, приехал Николай, старший, и теперь единственный сын.
Ужин прошел в теплой домашней атмосфере, и Валентина, уставшая от волнений дня, на удивление быстро заснула. Однако среди ночи ее разбудило тихое, знакомое пение, доносившееся из ванной комнаты. Это была та самая мелодия, которую любил напевать ее покойный Сереженька.
Неужели она сходит с ума? Ее сердце бешено забилось, едва переводя дыхание, она направилась к ванной. Но, открыв дверь, обнаружила, что комната пуста. Пытаясь унять тревогу, Валентина попыталась убедить себя, что это всего лишь игра ее измученного воображения.