Маша выглянула из кухни, осторожно держа в руках чашку с горячим чаем, от которой поднимался легкий пар. «Ой, а я думала, что это ты в ванной!» «Кричу тебе и кричу!», — продолжила мама, удивленно взглянув на дочь. «А кто же тогда там моется?» Она хитро прищурила глаза, выражая тем самым подозрения и любопытство одновременно.
Маша лишь вздохнула и попыталась успокоиться, ведь знала, что сейчас придется объяснять все заново. «Мам, только не кричи, пожалуйста! Там мужчина, который от поезда отстал! Он сейчас приведет себя в порядок и уйдет!» — постаралась помягче объяснить дочь, поставив чашку на стол. Мама вздохнула с явным недовольством и нахмурилась.
«Это ему ты одежду брата приготовила! А что случилось-то? Я же сказала тебе, от поезда он отстал!» — терпеливо повторила Маша. «Ограбили его, все вещи украли, и он остался ни с чем!» Мама схватилась за сердце. Ее лицо вмиг побледнело.
«Господи, Боже мой!» «И ты его домой притащила! А может, это вор? Или еще хуже, маньяк! Ты не подумала об этом? Вовремя я домой пришла!» «Слушай, дочка, а может, в полицию позвонить?» Ее голос дрожал от волнения. «Мам, не говори глупостей!» — сказала Маша уже тише, пытаясь успокоить мать. «Он уже был в полиции! Днем его поезд не ходит, там ремонтные работы на дороге.
Он просто помоется и уйдет!» Несколько секунд мать смотрела на дочь, пытаясь переварить услышанное. Наконец вздохнула и кивнула головой, будто соглашаясь с тем, что от нее, возможно, не так уж и много чего зависит. «Ну, ладно!» — сказала она и пошла на кухню.
Оставив дочь с явной мыслью, что все-таки иногда лучше не делиться всеми подробностями сразу, из ванной перестал доноситься шум, льющийся из крана воды. Дверь открылась и снова закрылась. «Забрал одежду!» — промелькнула мысль.
И Маша с облегчением выдохнула. Мама уселась лицом к входу и стала терпеливо ждать. Вскоре в кухню вошел Андрей.
Он выглядел немного смущенным и виноватым, словно знал, что его присутствие вызывает вопросы. Маша поняла, что мужчина наверняка слышал их разговор. «А ну-ка, покажись!» — сказала мама с подозрением в голосе, внимательно осматривая чужака.
«И как такого сильного и здорового мужика могли обокрасть средь бела дня?» Андрей неловко переминался с ноги на ногу, не зная, куда деть руки. Он глубоко вздохнул, словно собираясь с духом, и начал объяснять все заново. «Простите ради Бога, что вторгся вот так в ваш дом!» Начал он сразу с извинений.
«Ночным поездом ехал к дочери на свадьбу в столицу. Мне в чай что-то подсыпали, и я вырубился. Меня обокрали, даже одежду сняли, лохмотья какие-то надели и просто выбросили с поезда недалеко от вашей станции.
Ни телефона, ни документов, ни денег, ничего!» Мужчина лишь развел руками, показывая свое бессилие перед сложившейся ситуацией. В его голосе слышалась горечь и беспомощность. Маша в этот короткий миг даже почувствовала жалость к этому незнакомцу, оказавшемуся в такой трудной ситуации.
Теперь вот и мама тоже, хоть и сохраняла внешнюю строгость, внутренне уже начинала размышлять, как можно помочь этому милому человеку, хотя еще продолжала расспросы. «Так вот в чем дело? А к нам-то вас каким ветром занесло? Мы вроде далеко от вокзала живем», – продолжала допытываться мама, пристально глядя на гостя. «Мама, ну дай человеку спокойно поесть! Что ты пристала со своими расспросами?» – возмутилась Маша, не выдержав маминого напора.