Мама сидела в молчаливом оцепенении, пытаясь уловить и осмыслить всю глубину разочарования и усталости, которая охватила ее дочь. Этот разговор стал моментом истины, когда накопившиеся годы боли и самопожертвования вылились в слова. Такие жгучие и неотвратимые.
Мама сидела напротив Насти, ее глаза были наполнены скорбью. Она наблюдала за своей дочерью, которая не могла сдержать слез. В комнате стояла гнетущая тишина, разрывающее сердце.
После непродолжительной паузы мама наконец-то заговорила. Ее голос был тихим и наполненным усталостью. «Прости меня, дочь!» – произнесла она медленно и тяжело.
– Я не хотела загубить твою жизнь. Настя медленно успокоилась и махнула рукой, словно хотела отмахнуться от всего произошедшего. Она почувствовала себя усталой от бесконечных обвинений и упреков.
Настя налила себе вина в бокал и выпила его залпом, как будто это была водка, горькая и жгучая. Мама продолжала смотреть на нее с надеждой и одновременно отчаянием. Ее следующие слова были полны искренности, без какой-либо попытки уклониться или смягчить ситуацию.
«Я умру, доченька, и тебе станет полегче», сказала она, и в ее голосе не было ни капли притворства. Эти слова поразили Настю как удар ножом. Ее сердце сжалось от боли и страха.
Она посмотрела на свою мать с большой тревогой в глазах. «Больше всего на свете, мама. Я боюсь, что ты умрешь», – тихо произнесла Настя, ее голос дрожал от страха потери.
Обе женщины сидели, погруженные в свои мысли и чувства, пытаясь найти утешение в этой тяжелой и болезненной беседе. Настя и ее мама сидели на диване, обнимаясь и со слезами на глазах, как в былые времена, когда Настя была еще ребенком. Мама ласково гладила ее по спине своей мягкой и теплой рукой, и это приносило Насте утешение и чувство защищенности.
Они молча разделяли свою боль и печаль, позволяя слезам выражать все, что словами сказать было трудно. Тем временем Андрей решил уйти из их жизни. Собирал свои вещи, пока Настя находилась на работе.
Его вещей было немного, и они уместились в несколько пакетов. Закончив сборы, он подошел к двери, за которой уже ждала его теща. Сквозь ее взгляд он пытался найти осуждение или упрек, но увидел лишь грусть и разочарование.
«Ухожу я, так и передайте Насте». «Насовсем!» С этими словами он обратился к теще. «Эх, ты слабак!» едва различимо прозвучало ему вслед.
В этом восклицании не было явного осуждения, скорее просто горечь и неожиданное признание того, что все действительно закончено. Андрей ушел, оставив позади себя лишь пустоту и вопросы без ответов. Теперь Насте предстояло принять эту новость и как-то устроить свою жизнь заново, несмотря на потерю и боль, которую принесло ей это расставание.
После ухода Андрея, жизнь Насти и ее мамы стала невыносимо сложной. Зарплата Насти, которая трудилась библиотекарем, практически вся тратилась на ежедневные продукты питания. Денег, которые получала ее мама на пенсии, хватало лишь на необходимые лекарства.
Они чувствовали себя, как потерянные на необъятном и чужом океанском острове, находясь в полной изоляции от остального мира. Мама Насти, похоже, старалась не думать о финансовых проблемах, о том, как скоро их крошечный бюджет иссякнет. Настя видела, что мама становится все более отстраненной и апатичной, словно начинала терять связь со всем вокруг, и возвращаясь в прошлое, когда то же самое случилось с их бабушкой.