И зачем только они решили завести этого ребенка? Одному Богу лишь известно. Пили бы себе, да ссорились, как всегда, и не впутывали бы в это детей, и, может быть, все было бы нормально, но нет же. Ей захотелось ребенка, видите ли. Его сожитель и, по совместительству, собутыльник совершенно не понимал ее желания. Но что поделаешь теперь? Если женщине что-то взбрело в голову, выбить это оттуда уже совершенно невозможно. Так и появился в их доме маленький громко кричащий комочек.
И теперь вот приходилось отвлекаться от таких крайне важных дел, как поглощение самодельных спиртных напитков и выяснение отношений. Маленький Саша стал для них настоящим испытанием, которое никто из них не был готов пройти. Каждое утро начиналось с несмолкаемого плача, который бесцеремонно разрывал уютную пелену их алкогольного забытья.
Ребенок требовал внимания, заботы и любви, а они к такому не привыкли. Минуты покоя стали для них редкостью, ведь теперь на каждый их шаг, на каждое действие приходилось оглядываться. На этого маленького наглого человечка.
Ей приходилось вставать раньше, чем хотелось бы, чтобы приготовить хотя бы какое-то подобие завтрака. Ее сожитель хоть и пытался помочь, но в большинстве случаев лишь мешал, поскольку его руки дрожали не меньше, чем у нее. Но самое сложное было понять, как быть с этим непоседливым крошечным созданием в кроватке, которое только и делало, что кричало и требовало внимания.
И зачем ей такие страдания? «Ну что, Ваня, как жить-то будем дальше?» — спросила Марина у своего сожителя, качаясь при этом и опираясь на спинку стула. — А что тут думать? Ваня нахмурился, глядя на бутылку. — Жили как жили, чего изменилось? — Изменилось все, Вань.
У нас теперь ребенок, понимаешь? — Марина всплеснула руками. — Нельзя больше так. Нельзя жить по-старому.
Ваня только махнул рукой, явно не разделяя ее беспокойство. — Да ладно тебе. Что с ним станется? — пробормотал он.
— У нас свои важные дела. И добавил ей очередную порцию горячительного напитка. Отказаться женщина уже не могла.
И сейчас, надышавшись алкогольными градусами, она абсолютно не обращала внимания на маленький, кричащий комочек рядом. Так продолжалось изо дня в день. Ребенок был полуголодным, худым и часто мерз, ведь пеленки менялись далеко не вовремя.
Поначалу он отчаянно кричал, зовя маму, надеясь, что его зов будет услышан, и кто-то придет ему на помощь. Но быстро понял, что это бесполезно. Настолько бесполезно, что все его крики не достигали цели, не вызывали сочувствия и не приносили облегчения.