Но решение всё-таки пришло. Она не могла больше сидеть сложа руки. Светлана не могла допустить, чтобы дочь ее любимого мужа оказалась в детском доме. Она отправилась в соседний район, всё разузнала, навестила Богдану. Девочку еще присматривали родители Анны, но старики плакали, не зная, как поступить — забрать внучку они просто не могли, сами едва на ногах держатся.
Хорошо, что нашлись добрые люди, которые помогли с организацией похорон дочери и зятя. Но старикам было ясно, что взять на себя заботу о внучке они уже не смогут. Когда родители Ани узнали, кто такая Света, они сначала растерялись, не понимая, зачем ей это нужно.
Света ответила просто:
— Богдана – сестра моим детям. Как я могу оставить её?
Старики были поражены такой щедростью и бескорыстием, а затем горячо поблагодарили Свету, видя в ней спасение для своей внучки, которая в противном случае попала бы в приют.
Богдана оказалась очень милой и скромной девочкой. Она была хорошо воспитана, тихая и послушная, но сильно переживала за погибших родителей, часто плакала. Света старалась поддерживать девочку, утешала её, обещая, что жизнь наладится, и ей будет хорошо в новой семье.
— Познакомишься с братом и сестрой. Пройдет время, и боль постепенно уйдёт, — говорила она, стараясь вселить в девочку надежду. И Богдана, доверившись Светиной доброте, обняла её, чувствуя, что нашла в ней не только защиту, но и друга.
Света не стремилась заменить Богдане мать, понимая, что невозможно так быстро занять место Анны. Она просто хотела стать для девочки близким человеком, готовым всегда помочь и поддержать. Однако её собственные дети, 15-летний Илья и 13-летняя Настя, не приняли новую сестру с такой же теплотой. Они видели в ней не просто чужака, а символ утраты – ту, из-за которой они остались без отца.
Светлана старалась вразумить детей, ругала их за спиной Богданки, объясняя, что обиду нужно оставить в прошлом, ведь девочка ни в чём не виновата.
— Я же смогла забыть о старых ранах, почему вы не можете? — уговаривала она их. Но Илья и Настя оставались непреклонными, словно глухая стена, отказываясь впустить сестру в своё сердце.
Со временем они и вовсе стали игнорировать её. Если мать не было дома, они могли сесть за стол и не позвать её к ужину, демонстративно отгоняли от телевизора и даже обращались к ней лишь грубо, на «эй». Настя, делившая с Богданой комнату, дошла до того, что провела черту на полу, за которую девочке было запрещено переходить.
И если девочка случайно пересекала эту черту, Настя не стеснялась отдубасить сестрёнку. Богдана никогда не жаловалась своей приемной маме, считая, что лучше терпеть побои и издевательства от сестры, чем оказаться в детском доме, о котором она слышала много ужасного.