— Ваня, Ваня, не дури, ты меня слышишь? — орал на подчиненного подполковника полиции. — Да вы не понимаете, Константин Сергеевич, там такое было! Я не могу такое в рапорте написать. А по итогу вот и получилось, что получилось. Увольняйте по статье, если вам так угодно, — гордо заявил молодой полицейский. — Ишь ты, скорый какой, как поезд Москва-Воркута, — более спокойно сказал подполковник. — Москва-Воркута — обычный поезд, Константин Сергеевич, не скорый. Язвительным тоном заметил Иван. — Да ты мне подерзи еще тут. Нашелся хрен с горы.
— Константин Сергеевич, хрен не растет на горах, это равнинное растение. Ваня, не выводи меня из себя, я тебя не уволю, понимаешь ты это или нет? — Я все-таки не просто твой начальник, я еще и отец тебе и обещал твоей матери. Константин Сергеевич заметно разволновался и сел на свое кресло. — Главное, вовремя вспоминай об этом, — снова заметил молодой подчиненный. — Ваня, я что-то не понял, какие у тебя ко мне претензии? — Ну давай, давай, высказывай. Самое время. Кажется, настал момент скрывать этот нарыв. — Ну, говори же, что там у тебя ко мне накопилось? — Снова нервно говорил подполковник. — Никак нет, товарищ подполковник, не имею такой возможности что-либо копить в ваш адрес.
Прошу отнестись к моему поступку по всей строгости и уволить. — Отчеканил Иван. — Да умись ты уже, по строгости не по строгости. Я и сам понимаю, что ты ни при чем. Перепиши рапорт и замнем это дело. Ну правда, я как отец тебя прошу, ради памяти матери. Почти начал умолять подполковник. — Никак нет, я бы попросил вас, Константин Сергеевич, больше не упоминать о нашем с вами родстве. По документам у меня другой отец и отчество другое. А я и не упоминаю. — Почти шепотом, устало сказал подполковник. — Если хочешь знать, я ни в чем не виноват. Ни перед твоей матерью, ни перед тобой. — Это она не сказала мне, что беременна и вышла замуж за другого. — Я что, телепатией должен обладать? Как я должен был почувствовать, что у меня родился сын? Каким местом? — А я и не говорю, что кто-то виноват, просто не прошу ко мне снисхождение по причине нашего биологического родства. — Значит так, пойдешь на понижение и отправишься в одну деревушку.
И есть у меня на примете дело. Вот и будет тебе наказанием. А увольнять я тебя не собираюсь. Не в моих правилах разбрасываться ценными кадрами. Даже не будь я тебя биологическим. Константин Сергеевич снова встал и начал перекладывать на столе бумаги с места на место, пытаясь скрыть волнение. — Ишь ты, слово-то какое придумали, биологический. В наши дни такого не было. Был отец или не отец. — Константин Сергеевич! — начал Иван, но подполковник перебил его. — Я все сказал. Начальник я тебе в конце концов или нет? Все, свободен, иди. Твердым голосом гаркнул Константин Сергеевич. — Разрешите идти? — Давно разрешил идти, — ответил сердитый подполковник. — А и что, даже не спросишь, какое дело? — Разрешите спросить, какое дело? — Иронично, — спросил Иван. — Нет, ну вы посмотрите на этого. Ты все продолжаешь иронизировать. Он снова опустился в кресло. Перед глазами всплыли дела давно минувших дней. Он был такой же молодой, как Иван.
И девушка такая симпатичная, красивая и молодая. 25 лет назад Константин Сергеевич, будучи тогда еще Костей, пережил настоящее чувство, настоящую любовь. Но когда он сделал девушке предложение, она отказалась и очень скоро вышла замуж за другого. Костя переживало чуть было не наломал дров. От неприятности его спасла другая девушка. Тихая, скромная. Она всегда была рядом и в трудную минуту на нее можно положиться и опереться. Она все понимала и никогда не задавала лишних вопросов. Он не любил ее, совсем не любил. Но очень уважал. Она знала это. И она же стала его женой. Во многом именно благодаря ей Костя стал Константином Сергеевичем. Подполковником полиции.