И все, абсолютно все втайне злорадствовали. Они помнили, как читая его новых, кичилась своей дочкой. Говорили, какая она умница, что из деревни вырвалась, в городе своё место найти смогла. Родители её, небось, в могиле переворачиваются, сетовали соседки преклонного возраста. Как их не стало, так девка пошла по кривой дорожке. Эх, знали бы Лена с Гришей, что она с пузом домой вернётся. Хорошо, что не дожили. Затем София поняла, что её положение незамужней и беременной молодой женщины делает её распущенной в глазах местных жительниц.
Они внимательно следили, чтобы Иванова не говорила с чужими мужчинами больше пары минут. Каждая добродушная улыбка женщины воспринималась как флирт. Самой фатальной ошибкой одинокой женщины стало то, что она пустила в дом электрика. Он застрял под её крышей на час. Добрая хозяйка напоила его чаем, но соседи решили иначе. В их представлении мужчина и женщина, оставшись наедине в доме, могли заниматься только любовью. На Софу стали смотреть с ещё большим подозрением. Увела мужика один раз, уведёт и второй. Вы и глядите в оба, девки, а то на ваших молодцев позарится. Эйш как ходит, хвостом вертит, в платье вырядилась, словно городская.
Ну да, ей же надо для ляльки папку искать, злословили соседки. Была у Софии подруга Наташка, которая лишь рукой махала. Не бери близко к сердцу, как только появится новая сенсация на горизонте, так про тебя и забудут, обещала она. Время шло, но лишь в конце весны София вспомнила слова Натальи. Она как раз вышла из магазина. Рядом с ним на скамье, точно птички на жордочке, устроились две старушки. Иванова крепче сжала руку пакета, готовясь услышать шепотки за спиной. Бабули, Зоя и Галина были теми ещё сплетницами. Они и у магазина сидели, чтобы новости собирать. «Я тебе и говорю», – шептала баба Галя. «Приехал этот Денис, вымахал, да ещё весь в наколках.
Я пошутила, мол, зоны, что ли, милок, где ж тебя так разукрасили?» А он и кивает. «Да, бабуль, только выпустили». Я за сердце схватилась, к участковому побежала Генке. Он подтвердил, что Селезнёв сидел в тюрьме. «Быть не может». «За что?» – охнула баба Зоя, напуганно перекрестившись, словно зэк пришёл по её душу. «Генка не рассказал», – обиженно поджала губы старушка. «Вроде как, за душегубство». София остановилась, нахмурилась. Сначала мысль о том, что она перестала быть главной звездой сплетен и центром вселенной для местных бабушек, удивила её. Но затем она поняла, что её слух уловил знакомое имя. «Простите», – обратилась она к старушкам, которые тут же примолкли.
«Вы сказали что-то про Дениса Селезнёва?» Баба Зоя энергично закивала, став похожей на игрушку с приборной панели автомобиля. «Да-да, про него», – подтвердила она. «Так ты же вроде с ним в школу ездила, верно? Помню, вечно на автобус мимо моих окон бегали». Молодая женщина растерянно кивнула. «Мы с ним дружили», – проговорила она. «Он вернулся?» «Ага, лучше бы не возвращался», – сморщила Носгаля. «Только уголовников нам не хватало», – говорят, он душегуб. Софа, которая редко вступала в подобные дебаты, неожиданно разозлилась. «Кто говорит? Советское информбюро?» – всцедила она, вскинув голову.
«Вот так сплетни и рождаются. Вы совсем уже о людях не думаете, лишь бы горячую новость рассказать». Бабушки обиженно посмотрели на девушку. София же резко обернулась, а затем ахнула. В метре от нее стоял Денис. Она узнала его сразу. Хотя виделись они в последний раз на похоронах ее родителей. Денис приехал ее поддержать, ведь был близким другом. В свое время еще в школе девушка даже думала, что любит этого юношу. Впрочем, выбор рыцаря в их глуши был невелик. Денис был тем, кто впервые ее поцеловал в зарослях кукурузы. Вышло неловко, на этом друзья и остановились, а затем разъехались. И вот их пути снова сошлись.