Мальчишки бегали по снегу, а Лиза старалась их догонять. Потом они вместе упали в сугроб и весело смеялись. Максим Егорович вгляделся в девушку.
Как же она все-таки похожа на его жену? Он перевел взгляд на фотографию в рамке, стоявшую на его столе. С нее смотрела молодая красивая женщина с открытой улыбкой и блестящими от счастья глазами. Мужчина тяжело вздохнул.
Он до сих пор укорял себя в том, что когда-то послушал свою жену и не стал бороться за то, чтобы спасти ее всеми возможными способами. Он вглядывался в глаза своей любимой и снова вспоминал то время, когда они были счастливы, и казалось, что впереди долгая и счастливая жизнь. Наташа так любила жить, она искренне радовалась всему, что ее окружало, и очень любила своего мужа и долгожданных сынишек, с которыми ей удалось побыть не так уж долго на этом свете.
Максим Егорович снова поглядел в окно. Няня Лиза показалась ему такой же доброй и жизнерадостной, какой была его жена. Да и внешне они имели определенное сходство.
Он перевел взгляд на сыновей. Как же хорошо, что они стали снова веселыми и беззаботными и перестали звать маму и плакать по вечерам. А ведь все это произошло только благодаря хрупкой девушке Лизе, которая окружила их заботой и вниманием, которых им не доставала.
Он сейчас нисколько не сомневался, что сделал правильный выбор, предложив Елизавете Павловне стать няней для Саши и Паши, а ведь сначала он даже не предполагал, что из нее может получиться такая прекрасная няня, ведь ни опыта общения с детьми, ни педобразования она не имела. Мужчина вздрогнул, вспомнив Маргариту Викторовну, которая откликнулась на его объявление в газете и недолго проработала в их доме няней. Ее громогласного голоса пугался даже Максим Егорыч, а уж когда она строго смотрела на него, то и вовсе чувствовала себя провинившимся школьником.
Саша и Паша ходили у нее по струнке и все делали в соответствии с режимом дня, составленным самой же Маргаритой Викторовной. Через неделю ее пребывания в доме Максим Егорович увидел испуганные глаза сыновей, он и распрощался с этой женщиной и с огромным облегчением закрыл за ней дверь, а ведь у нее как раз и было высшее педобразование и большой опыт работы учителем начальных классов. Потом была Настенька, так она сама просила себя называть, выпускница педколледжа.
Она не кричала на мальчиков, не заставляла их соблюдать никакой режим, забравшись ногами на диван, она целыми днями смотрела телевизор или кокетничала с Кириллом, когда тот привозил продукты из магазина. Мальчики были предоставлены самим себе, и за ними никто особо не присматривал. Так что Елизавету Павловну он встретил очень осторожно и почему-то был уверен, что она в доме долго не продержится.
К счастью, он оказался не прав, Лиза искренне привязалась к его сыновьям и уделяла им максимум времени, а уж они свою няню просто обожали. Весной случилось несчастье. Анна Петровна неудачно упала и сломала ногу в нескольких местах.
Две недели она провела в больнице, а потом вернулась домой, продолжая соблюдать постельный режим. Лиза часто заходила к ней в комнату, чтобы немного поддержать женщину. — Вот, Лизонька, — пожаловалась Анна Петровна, — глазами я бы все делала-переделала в доме, а на самом деле встать не могу.
— Ничего, Анна Петровна, — успокоила ее девушка. — Скоро снимут гипс, и вы будете бегать лучше прежнего. — Дай бог, дай бог, — перекрестилась женщина, — добрая у тебя душа Лиза.
Сразу это было видно. Вон к детишкам как хорошо относишься. Наташенька бы наша порадовалась.
В глазах женщины появились слезы. — Анна Петровна, не расстраивайтесь. Лиза погладила женщину по руке.
Вы пока отдыхайте, а я вечером к вам еще загляну. Уложу мальчишек спать и приду. Договорились? Анна Петровна кивнула головой и закрыла глаза.
Вечером, как и обещала, Лиза тихонько постучала в дверь комнаты, в которой находилась Анна Петровна. — Заходи, — услышала она. Девушка вошла в комнату, которую освещал лишь ночник, стоявший на тумбочке.
— Посиди со мной немного, Лизонька, — попросила ее Анна Петровна, — а то я тут скоро совсем одичаю. Лиза присела на стул, стоявший рядом с кроватью. — Как там мальчишки? Не сильно хулиганили сегодня? — спросила женщина.
— Ну что вы, — рассмеялась Лиза, — они очень воспитанные и послушные. — А ты знаешь, что я им бабушкой довожусь, только двоюродной. — Правда? — воскликнула девушка.
— Нет, не знала об этом. Их мама Наташа мне родная племянница. Анна Петровна устроилась удобнее на кровати.
Мать ее рано умерла, когда девочке было десять лет. Вот с этого момента я и воспитывала Наташу как родную дочь. После окончания школы она поступила в строительный институт на дизайнера.
Там и познакомилась со своим будущим мужем Максимом, который учился на другом факультете. Стали они встречаться, а через год поженились. Трудно нам пришлось первое время.
Я работала поваром в столовой, зарплата была небольшая. Максим по вечерам подрабатывал то грузчиком, то дворником, а Наташа писала другим студентам курсовые и дипломные работы. За плату, конечно.
Хоть и бедновато жили, но очень дружно. Окончив институт, Максим устроился в строительную фирму. Сначала рядовым инженером, а потом, благодаря своему трудолюбию и профессионализму, быстро стал подниматься по карьерной лестнице и стал уже замом гендиректора.
А потом и вовсе открыл свою строительную компанию. А Наташу еще в институте хвалили за ее прекрасный вкус и создание хороших проектов. Так что, когда она училась на последнем курсе, у нее уже было несколько заказов, с которыми она успешно справилась и уже получила предложение о работе, но предпочла работать в той же фирме, куда устроился ее муж.
Все у них было хорошо, вот только детишек Бог не давал. Врачи разводили руками, оба были абсолютно здоровы. Они уже отчаялись и решили взять ребенка из детского дома, но перед этим важным шагом решили отправиться в путешествие на теплоходе, чтобы еще раз хорошенько все обдумать.
После возвращения они стали посещать детские дома, чтобы присмотреть себе ребеночка, но каждый раз возвращались домой разочарованные. «Мама Аня», — говорила мне Наташа, — «все детки очень хорошие и милые, но вот сердце мое почему-то молчит, а я так хочу выбрать своего ребенка именно сердцем, а не разумом». А в один из дней Наташенька узнала, что беременна.
Вернее, она это почувствовала именно сердцем. До сих пор помню, как она мне сказала «Мама Аня, я чувствую, что со мной что-то происходит, пока не знаю, что это, но на душе очень радостно». Она купила в аптеке тест на беременность и увидела на нем две заветные полоски.
Радости Максима и Наташи не было предела. Максим сразу же предложил начать строительство загородного дома, а Наташа эту идею поддержала и сама занялась проектированием будущего дома. Ее беременность протекала очень легко, Наташа проводила много времени на свежем воздухе, следила за строительством дома.
В назначенный срок родился Сашенька, а еще через полгода они въехали в этот дом, забрав и меня с собой. Если честно, то я не хотела с ними переезжать. У них все-таки своя семья, ребенок, а тут еще я останусь с ними жить.
Но Наташа даже расплакалась, услышав мой отказ. «Мама Аня, я без тебя тоже никуда не буду переезжать. Не хочу оставлять тебя одну.
Или ты от нас устала?» «Что ты, глупая!» погладила я Наташу по голове. «Мне будет очень грустно без вас. Просто не хотела вам мешать».
«Ну как любимая мама может помешать? Давай собирайся, а я тебе помогу». Наташенька была очень доброй и отзывчивой. Максим всегда глядел на нее влюбленными глазами, постоянно восхищаясь своей женой.
Она своими шутками создавала уют в этом доме, Наташа все успевала делать и за малышом смотреть, и готовить, и убираться, не позволяя Максиму нанять домработницу. Я, конечно, ей помогала, но Наташенька старалась огородить меня от забот. Через некоторое время Наташа снова забеременела, вот только эта беременность протекала у нее тяжело.
Сильно отекали ноги, ее постоянно мучили головные боли. Долгое время Наташа лежала в больнице на сохранении. Пашенька родился слабеньким, и примерно месяц его не выписывали из отделения патологии новорожденных, но, к счастью, ничего серьезного у него не обнаружили, и вскоре мы забрали его домой.
А вот Наташа становилась все хуже и хуже. Правда, она никогда не жаловалась на это, чтобы нас не расстраивать, но я видела, что она часто пила какие-то таблетки, чтобы унять головную боль. Из-за этого она Пашеньку грудью кормить не стала, переведя его на искусственное вскармливание.
Долго мы с Максимом ни о чем не догадывались, пока однажды Наташенька не упала в обморок, потом еще раз. Вот тогда-то Максим повез ее в больницу на обследование, на котором выяснилось, что у Наташеньки рак головного мозга. Как же я тогда испугалась, ведь ее мама тоже умерла от рака, именно головного мозга.
Наташе сразу назначили лечение, химиотерапию. Правда, особого результата это не принесло. Тогда Наташа отказалась от всякого лечения, что лучше будет находиться дома, с детьми, все то время, сколько ей отпущено свыше.
Уж сколько мы ее уговаривали, умоляли продолжить лечение. Максим даже договорился с клиникой за границей, которая готова была принять Наташу, но она была непреклонна и отказалась ехать. Все это время она проводилась с сыновьями, старалась насладиться каждой минуткой, проведенной рядом с ними.
Даже когда она уже не могла ходить, а только лежала на кровати, то просила их посидеть рядом с ней, держа сынишек за руки. Анна Петровна перевела дыхание и отпила из чашки немного воды. Руки ее дрожали, и Лиза видела, что ей тяжело дается этот рассказ, но остановить женщину она не могла, потому что понимала, что то и нужно выговориться.
После смерти Наташеньки продолжила повествование Анны Петровны. Максим ушел в себя и ни на что не обращал внимания. Несколько раз он говорил, что обвиняет себя в том, что не настоял, чтобы жена продолжила лечение, а значит именно он виноват в смерти любимой.
Придя с работы, он закрывался в своем кабинете и никого туда не пускал. Однажды я увидела, что дверь в кабинет была приоткрытой и заглянула туда. Максим спал на диване, крепко прижимая к себе фотографию Наташи, а на столе стоит пустая бутылка из-под коньяка.
Мне в этот момент стало его так жалко, что аж сердце защемило, но ничем помочь я ему не смогла. Вернуть Максима к жизни помогли дети. Однажды он вошел к ним в комнату и увидел, что Саша и Пашенька сидят с испуганными глазенками, тесно прижавшись друг к другу.
Отец подхватил их на руки, приезжал к себе и в эту минуту понял, что ради сыновей надо жить дальше, чтобы воспитывать их достойными людьми, как и мечтала Наташа. Он ведь и няню сначала не хотел брать детям. Решив, что мы с ним вдвоем, с ними справимся.
Но стал часто летать в командировки, а меня здоровье стало немного подводить. Мальчишки подрастают, за ними требуется все больше внимания. Вот только с нянями нам до тебя, Лизонька, не везло.
То генерал в юбке пришла, а другой самой няне еще нужна была. А я смотрю, Лиза, ты к детишкам с душой относишься, да и они от тебя не отходят. Девушка молча кивнула головой.
Она не могла вымолвить ни слова, в ее глазах стояли слезы. Ей до глубины души была жалко всех, и незнакомую ей Наташу, которая так рано ушла из жизни, и Максима Егоровича, потерявшего любимую жену, и мальчиков, оставшихся без мамы, и Анну Петровну, которая, по сути, лишилась своей дочери. Утомила я тебя, Анна Петровна виновата посмотрела на девушку.
– Нет, ну что вы, – замотала головой Лиза, – я знала, что мама мальчика умерла, но сколько же ей пришлось вытерпеть боли, мне было неизвестно, – вздохнула она, – а ведь мальчики до сих пор по ней скучают. А Паша рисует маму в виде звездочки, которая светит с небес. Да, мы не стали скрывать от мальчиков, что их мамы больше нет.
Не сразу, конечно, об этом им сказали. Просто увидели, что Сашенька постоянно подбегал к входной двери и ждал, что скоро в нее войдет мама. Если и уставал, то он опускался на корточки и все ждал, ждал, а несколько раз даже было засыпал так.