На берегу реки в начале осени лежал старик, рыбаки, которые были неподалеку, решив, что это обычный забулдыга, даже и подходить к нему не стали. Пьяный, это же очевидно, одет кое-как, валяется в грязи, разве приличный человек себе такое позволит? Проспится и пойдет по своим делам, а если повернется неудачно и утонет, ничего, такие не тонут. И никому было невдомек, что бедолаге нужна помощь, и не спит он вовсе, а находится без сознания, а он все лежал и лежал.
И только к вечеру, когда подул особенно холодный ветер, стал приходить в себя. Он открыл глаза и огляделся, не понимая, где он находится. И вообще, кто он такой? Старик с трудом сел и тут же схватился за виски, в голове, словно кувалдой стукнули о рельсу.
Он закрыл глаза, немного отдышался, вроде полегчало. Вновь открыл глаза и огляделся. Это был пустынный берег какой-то реки.
Ни души. Лишь вдаль по пыльной дороге удалялись красные огоньки. Это уезжали те самые рыбаки.
Очень холодно. Старик поежился и обхватил себя руками. Так теплее, на нем только и была надета простая майка и трико.
Ноги босые, даже носков не было. Как он тут оказался? Старик попытался вспомнить и вновь сморщился от головной боли. Ничего.
Он ничего не помнил. «О, дед, чего ты тут сидишь? Рыбу собрался ловить, а удочки где?» Услышал он хриплый женский голос. «А он трусами ловить будет», — хохотнул не менее хриплый, но мужской голос.
Старик медленно повернулся в сторону говорящих и увидел нелицеприятную парочку, женщина и мужчина, чумазые, грязные, одетые в какие-то лохмотья. На фоне сумерек они выглядели особенно зловеще. «Здравствуйте», — слабо произнес старик.
«Подскажите, пожалуйста, где я?» «Где он?» — загоготал мужчина. «Вот это я понимаю хорошо, Гульну, наш человек!» «Ага», — так допился, что чуть без штанов не остался. Поддержала его подруга.
«А может быть, чего еще осталось?», — произнес мужчина. А потом он подошел к старику и бесцеремонно обшарил карманы. Тот безвольно сидел, как будто и не его обыскивали.
Выудил из кармашка какую-то зажигалку, приподнял брови. Его спутница тоже оценила находку, коротко присвистнув. А старик даже не обратил на это внимания.
Он судорожно пытался хоть что-то вспомнить. «Ладно, дед, бывай, мы пойдем», — сказал мужчина. «Но и ты это, иди уже домой, а то ведь не май месяц, так можно и воспаление легких получить».
«Я не знаю, куда мне идти», — еле слышно произнес старик. «Я ничего не помню». «Совсем ничего», — удивился мужчина, а потом немного подумал и почесал в затылке.
«Ладно, в счет твоей зажигалки, которая теперь моя, вызову тебе скорую. Видать, тебя неслабо приложили, раз голова совсем не варит». Он вытащил из кармана замызганных штанов простенький телефон и позвонил.
«Скорая?», — произнес он в трубку. «Тут на берегу реки дед помирает, приезжайте скорее». «Я кто?» — «Ну, Гришкой меня зовут».
«Где живу?» — «А где придется, вам какое дело?» Ему что-то ответили. Григорий выслушал и нажал кнопку отбоя, злобно при этом сплюнув. «Вот гады, сказали, что с бомжами они дел не имеют, мол, нечего пить, не приедут они, дед».
Старик только ниже опустил голову, прижимая ладони ко лбу. Хотелось вновь спать, а мужчина и женщина стояли рядом и перешептывались. «Да ну его к черту!», — говорила она.