Но как показывали анализы и процедуры УЗИ, с малышами было все хорошо. Для Клавдии это было главное, и она стойко переносила все тяготы и невзгоды. Ничто не предвещало беды, но она коварно подстерегала Клавдию и Мирона и пришла, откуда не ждали, от самого близкого человека, дочери Ирины.
Они так и не решились обо всем ей рассказать. Кто же знал, что эта нерешительность сыграет с Клавдией и Мироном злую шутку. Сегодняшний воскресный день особенный.
Беременность Клавдии миновала отметку в семь месяцев. Именно в этот день позвонила Ирина. «Мам, я сегодня приеду, можно?» Ласковым голосом защебетала девушка.
Она редко наведывалась в деревню к родителям, не больше двух раз в год. В основном общение Иры с родственниками ограничивалось редкими телефонными разговорами. «Да, конечно, дочка», — ответила Клавдия.
От волнения у нее задрожал голос и затряслись руки. Живот тут же дало себе знать, заходил волнами от толчков ножек младенцев. Видимо, переживания матери передались малышам.
Клавдия и Мирон с замиранием сердца ждали вечера, когда приедет Ирина. Они сожалели, что вовремя не сказали дочери о беременности Клавдии. Знали, что Ира — девушка непростая, и готовились к любой ее реакции.
Но то, что услышали от родного ребенка, превзошло все их ожидания. «Привет, пап, я ненадолго, помощь ваша нужна!» Небрежно чмокнув отца в щеку, пробормотала Ира. Через несколько секунд лицо девушки мертвецки побелело, а нижняя губа затряслась от негодования.
«Это что еще такое?» — воскликнула Ирина, глядя на мать. «Ты что, беременная? Ты же старая для этого, совсем с ума сошла!» — «Не смей так с матерью разговаривать!» — заступился за Клавдию Мирон. И ты туда же, — буркнула на отца девушка.
Пора о пенсии подумать о вечном, а они детей заводить вздумали. Клавдия и Мирон оторопели от ужаса, когда Ирина бездушно кричала, заставляя содрогаться не только воздух, но и сердца своих родителей. «Змею пригрели у себя на шее», — подумал Мирон.
«И в кого она у нас такая бездушная и бессердечная?» Ирина распалялась еще больше и отчитывала родителей словно нерадивых учеников. «А о будущем подумали? Кто знает, сколько еще проживете? Только на меня лишнего не смейте вешать. Мне свою жизнь нужно устраивать», — возмущалась девушка.
«Не буду ваших детей содержать, если придется, не рассчитывайте на меня». У Клавдии стыла кровь в жилах от таких речей. Чувство обиды и горечи завладело ею.
«Неужели я так плохо воспитала свою дочь, что достойна только такого отношения к себе?», — думала женщина, но не находила ответа. На глаза навернулись слезы. Она проглотила грубые речи дочери, как горькую пилюлю.
Пыталась взять себя в руки, успокоиться, но ничего не получилось. Внезапно Клавдия почувствовала подкатывающий горлу приступ тошноты, а через секунду невыносимая боль в области живота обожгла тело. Женщина истошно закричала, оперлась рукой о стену и медленно сползла на пол.
Мирон подбежал к ней, схватил за руку. «Клавдия, что с тобой?» «Мирон, плохо мне, вызывай скорую». «Но ведь еще не наступил срок!» — растеряно пробормотал мужчина.
«Вызывай!» — взмолилась Клавдия и снова зашлась в новом крике. Она побледнела, а ее лицо исказилось от сильнейшей боли, которую нет сил терпеть. Тут же Клавдия закатила глаза и безжизненно обмякла на руке Мирона.
Он испугался так, что не смог сдержать слез. Трясущимися руками набрал номер телефона скорой помощи. «Потерпи немного, сейчас приедет скорая, поедем в роддом».
К приезду скорой Клавдия пребывала в полуобморочном состоянии, прерываемом только сильнейшими болевыми приступами. В городской роддом они приехали почти через час. На кушетке перед большими широкими дверьми в операционный зал Клавдия, теряя сознание, только смогла прошептать мужу.
«Прощай, Мирон, береги детей, не бросай их». «А ты?» — со слезами на глазах спросил мужчина. «Меня, наверное, больше не будет», — с трудом сказала Клавдия, чувствуя, что последние силы покидают ее.
Время, проведенное в приемном отделении роддома, показалось Мирону вечностью, хотя прошло всего лишь несколько минут, а страх и тревога полностью завладели им. Даже он, человек, далекий от медицины, понимал, что дети появятся на свет семимесячными, недоношенными. А это значит, что могут быть большие проблемы со здоровьем.
Сама Клавдия перед родами чувствовала себя ужасно, боялась, что все закончится плачевно. Ее последние слова и переживания сегодняшнего дня дали о себе знать. Боль разбередила сердце Мирона.
Он еле держался на ногах, а когда присел, запрокинул голову и задремал. Проснулся от прикосновения чьей-то руки на плече. – Мужчина, вам здесь нельзя находиться, – сказала медсестра средних лет с добродушным лицом.
– Но у меня жена сейчас рожает, роды тяжелые, – встрепенувшись, сказал Мирон. – Здесь все рожают, это же роддом, когда роды закончатся, родятся дети, мы вам обязательно позвоним, – пообещала медсестра. На самом деле она, конечно, знала о пожилой роженице.
Да и не только она, весь роддом гудел от этой новости. Нечасто здесь рожают без пяти минут пенсионерки. Конечно, в таком возрасте рожать небезопасно и неизвестно, какие еще дети родятся.
Медсестра не стала расстраивать и без того страшно переживающего мужчину. Сделала вид, как будто это обычные роды и просто нужно соблюдать установленные в роддоме правила. Да, конечно, нехотя согласился Мирон и, понуро опустив голову, поплелся к двери.
Несмотря на усталость, мужчина не хотел уходить. Находясь здесь, он ближе к жене и первым узнает новости. А дома что? Одинокие голые стены и воспоминания, от которых хоть волком вой.
Именно разрыдаться и хотелось Мирону, если бы не дочь Ирина. Когда Мирон увидел ее, то возмутился до глубины души. Девушка, как ни в чем не бывало, весело смеялась и щебетала по телефону, договариваясь о встрече с подругой.