В этот момент один из хирургов, молодой и крайне самоуверенный, по фамилии Серебряков, не выдержал, «Послушайте, дорогая моя». Он невольно повысил голос, так как привык к полной тишине и обожанию в свой адрес. «Вы зачем сюда врываетесь с таким пафосом? У нас тут серьезный консилиум, важные решения, а вы появляетесь и начинаете нести обвинения.
Зинаида прищурилась, я знаю, что у банкира острая форма аутоиммунного гепатита, усложненная редкой разновидностью смешанной патологией. А вы считаете, что он умирает, от запущенной цирротической стадии, которая? Несомненно, есть, но не только она. Думаете, это осложнение, связанное с алкогольной зависимостью, или чем-то еще? Но нет.
Там действительно аутоиммунная природа, и лечить нужно совершенно другими препаратами, а не только симметричным комплексом, который вы назначили. В ординаторской воцарилась звенящая тишина. Настолько громкая, что шум из коридора, раньше никак не замечавшийся, вдруг стал отчетливо слышен.
Было слышно, как где-то далеко капает вода из крана. Как по громкой связи приглашают медсестру в операционную. Тревожные моменты, за которыми никто прежде не следил, вдруг ожили в этом напряженном молчании.
Кардиолог, которая до этого сидела тихо и наблюдала за сценой, осторожно вставила, вы, Зинаида, так подробно говорите о симптомах, что вызываете у меня, не то чтобы сомнения, но скорее удивление. Откуда у вас эти знания? Зинаида тяжело вздохнула и вдруг немного успокоилась. Ей явно было очень непросто сейчас.
Словно она решилась на что-то, чего боялась много лет. Слова давались ей нелегко, но она продолжала. Я закончила три курса мединститута, прежде чем жизнь моя пошла под откос.
Потом судьба заставила искать любую работу, и я оказалась здесь, простой санитаркой. Но это не отменяет того, что я продолжаю читать медицинскую литературу, узнавать все, что можно, и я стараюсь не пропускать ни одной детали. Да, у меня нет диплома, я не доктор, но я все равно кое-что понимаю.
Я вижу человека и вижу симптомы, которые вас, занятых другими делами, почему-то не волнуют. Молодой хирург Серебряков фыркнул, да какие там три курса? Может, и три месяца. Кто ее проверял? Сказала, и все.
Но доктор Орлов сделал ему предостерегающий жест. Он хотел высказаться, но прежде внимательно посмотрел на Зинаиду. В его взгляде мелькнуло нечто человеческое, возможно, сострадание.
Он знал, что судьбы бывают разными. Где-то в глубине своего строгого сердца он понимал, что не все, кто носит белый халат, умеют лечить, и не все, кто моет полы, не образованные люди. «Хорошо», — сказал он.
«Раз вы настаиваете на своем диагнозе, тогда скажите, какие именно признаки аутоиммунного гепатита вы видите у пациента». Зинаида собралась с мыслями. Ее грудь все еще вздымалась от волнения, но она в течение нескольких секунд приводила мысли в порядок, а потом начала говорить неожиданно четко и последовательно.
У пациента, кроме обширных желтушных проявлений, прогрессирующая слабость, которая не укладывается в стандартную схему цирроза. Он не пьет уже несколько лет, хоть вы и предполагаете алкоголизм. Анализы показывают странные скачки ферментов, которые не совсем характерны для хронического цирроза.
Кроме того, у него повышенный уровень определенных иммуноглобулинов, о чем свидетельствуют показатели, которые я видела в лабораторном журнале. При этих словах она слегка улыбнулась, понимая, что часть присутствующих ужаснется тому, что она вообще заглядывает в такие отчеты. Еще я замечаю у него кожный зуд, но в характерных местах, и он явно не связан с желчными протоками в классическом понимании.
Но и самое главное, у него отмечена гипергомоглобулинимия G, если верить результатам анализов. Орлов широко раскрыл глаза, он действительно получал такие данные из лаборатории, и многие в отделении были озабочены этим странным показателем, но считали, что это общие воспалительные маркеры. Видно было, что слова Зинаиды попали точно в цель.
Она назвала конкретные детали, которые не лежали на поверхности. Очевидно, она провела самостоятельный анализ результатов. Возможно, она действительно читала литературу по этому поводу.
Возникла гробовая пауза, прерываемая только с давленным кашлем одного из докторов. «Интересно», — протянул терапевт Федоров, — «мужчина лет 50, неизменно щеголявший в очках в роговой оправе. Это, на самом деле, результаты исследований, указывают на нечто похожее.
Но, откуда вы знали, что мы именно такие данные имеем по его анализам? Я же говорю, я краем глаза видела распечатку. Кроме того, я разговаривала с родственниками пациента, мне кажется, его мать когда-то имела похожие проблемы, ей ставили диагностику, связанную с аутоиммунными заболеваниями. Он это не афиширует, считает, что это женская болезнь.
Но это важно. Женская болезнь? — ухмыльнулся хирург Серебряков. Но вообще, аутоиммунные гепатиты действительно чаще встречаются у женщин.
Но мужчины тоже могут поставить такой диагноз. Ладно, он, похоже, тоже стал задумываться. Но зачем вы сейчас все это говорите? Да потому что я устала смотреть, как вы пичкаете человека не теми лекарствами и не можете определиться с дополнительными методами лечения.
Его состояние ухудшается с каждым часом. И я понимаю, что вы, возможно, все же дойдете до верного диагноза, но слишком поздно. А если бы вы услышали меня раньше, значит вы пытаетесь сказать, что мы, по вашему мнению, врачи-неумехи, которые не могут отличить аутоиммунный гепатит от цирроза? Прозвучал саркастический голос из угла.