Счастливая ты, Светка, — сказала ей подруга по кличке Большая Аня. Это прозвище она получила из-за своих пышных, округлых форм, которые выделяли ее среди других. К слову, в Большой Ане была не только внушительная окружность талии, но и огромная, щедрая душа. Очень она добрая, а в тюрьму попала по чистой наивности, поддавшись на уговоры и согласившись на сомнительную финансовую махинацию.
Ей здесь оставаться еще целый год. Светка же, рыжеволосая красавица с небесно-голубыми глазами и аккуратным курносым носиком, отсидела всего девять месяцев. И, как шутили сокамерницы, будто заново появилась на свет, обретя второе дыхание.
Ее выпускают по условно-досрочному освобождению. Первые недели в заключении казались ей настоящим адом, полным отчаяния. Света даже думала о том, чтобы покончить с собой, не видя никакого выхода.
Не могло быть страшнее времени, чем те первые недели в тюрьме, когда она захлебывалась слезами от обиды, стыда и бессилия, осознавая, что ее жизнь, кажется, рухнула навсегда. Кто возьмет такую, как она, в жены? Кто согласится дать работу? Это ведь не Америка, где судимость — обычное дело, почти у каждого за плечами какой-то проступок. Там суды — часть процветающей индустрии, отлаженная машина.
Задел человека плечом — получай судебный запрет, чуть ли не на всю жизнь. Там даже дети судятся с родителями. Накричал на ребенка — и вот тебе повестка в суд, без промедления.
Украина смотрит на людей иначе, с какой-то своей особой смесью теплоты и суровости. То, что на Западе гордо записывают в паспорта, у нас можно увидеть разве что на заборах, в грубых надписях. А судимость здесь — это словно клеймо, выжженное на коже, от которого не избавиться.
Никто не хочет даже приближаться, будто ты прокаженный, от которого можно заразиться. Хотя в тюрьмах Украины сидят не только виновные, далеко не все здесь по заслугам. Более того, многие из тех, кто действительно должен был бы заполнять камеры, спокойно разгуливают на свободе, наслаждаясь жизнью.
Но с ними почему-то никто не решается связываться. Света тепло обняла подруг на прощание, пообещала писать письма и звонить, когда сможет. Женщины скинулись кто чем мог и дали ей немного денег — чтобы доехать до дома, купить еды и продержаться первое время.
Этого должно было хватить, пока Света не найдет опору под ногами. Сумма была скромной, но она радовалась, что не придется идти пешком или проситься на попутки, рискуя собой. Село, где стоял ее родной дом, находилось слишком далеко от этой женской исправительной колонии в Украине.
Этой ночью Света, рассыпав свои ярко-рыжие волосы по казенной подушке, засыпала с мыслью, что ночует здесь в последний раз. Стало даже немного грустно, несмотря на все пережитое. Здесь она прошла через свои самые тяжелые, темные дни.
Но здесь же она узнала, что такое настоящая людская доброта, поддержка и взаимопомощь. Света думала, что все будет как в плохом кино: ее станут обижать, унижать, бить, что в этой женской колонии она обретет только врагов. Но женщины здесь оказались добрее и человечнее всех, кого она встречала на воле раньше.