Александр сегодня, как обычно, шагал на работу, и ничего не предвещало беду. И вдруг внезапно его остановил курьер. Ничего удивительного, если бы ни одно письмо, которое тот протянул ему. Взяв его в руки, мужчина ощутил странную дрожь. На конверте был до боли знакомый почерк. Почерк его покойной матери. Он открыл письмо прямо тут, на улице, и его пальцы слегка дрожали. Прочитав первые строки, он буквально замер от страха. Словно мир вокруг просто перестал существовать.
Но как такое возможно? И почему письмо пришло именно сейчас? Но наша сегодняшняя семейная история только начинается, и она полна неожиданных поворотов и сильных эмоций. Александр снова и снова пытался дозвониться до матери, с каждой попыткой, надеясь услышать ее голос. Но вместо этого телефон каждый раз отвечал холодным, бесстрастным голосом автоответчика.
Номер больше не обслуживается. Он не разговаривал с матерью вот уже два долгих года, и все это время его мучила боль от того момента, когда его жена поставила его перед жестким выбором – либо она, либо мать. Под давлением обстоятельств и эмоций он тогда выбрал жену, хотя это решение до сих пор терзало его изнутри.
Каждое повторение холодной фразы «Номер больше не обслуживается» звучало для него как тяжелый удар, подобный глухому стуку молота по наковальне. С каждым разом все труднее было справиться с эмоциями, его дыхание стало прерывистым и напряженным. Под идеально выглаженной белой рубашкой, которую он надел на работу, проступил холодный пот, выдавая его внутреннюю тревогу.
Он остановился в сквере, чтобы немного прийти в себя. И в этот момент мимо него прошла шумная группа подростков. Они смеялись громко и беззаботно, словно никогда и не знали тех невзгод и проблем, которые сейчас так сильно давили на плечи взрослого мужчины.
Александр смотрел на них, словно с другой планеты. Его взгляд был отрешенным, и он до конца не мог понять, что происходит вокруг. В этот момент ему казалось, что он совершенно потерял связь с реальностью.
Почему жизнь продолжается? Почему другие могут радоваться и смеяться, когда у него все внутри разрывается от боли? Легкость юности, смех и радость – все это вдруг показалось ему чем-то далеким и недоступным, словно он больше не был частью этого мира. На его коленях лежало письмо. Скромный белый конверт, на котором крупными и четкими буквами было выведено «Саша» и точка в конце.