«Ой, Господи, что со мной?» — воскликнула Клавдия Михайловна, еле разогнувшись после посадки рассады на огороде. «Ой!» — еще раз взвыла от боли внизу живота пятидесяти шестилетняя женщина, искорчившись между грядами. Слегка отдышавшись от очередного приступа, женщина в ужасе думала.
«Ведь раньше этого никогда не было. Все. Я умираю. А так хочется еще пожить, очень хочется, внуков понянчить!» — прошептала Клавдия. По ее разгоряченному лицу градом катились слезы. Она еле-еле закончила работы на огороде и поплелась домой.
Настроение у нее было мрачнее тучи. «Что у нас на обед?» — строго спросил муж Мирон, едва Клавдия переступила порог. Он был хороший человек, но чересчур любил порядок во всем.
И если что-то выбивалось из графика, настроение Мирона моментально менялось. «В холодильнике суп», — чуть слышно сказала женщина. Опустилась на диван и разревелась белугой.
Мирон, испугавшись, прибежал к жене, взял за руку. «Клавдия, что с тобой? Потеряла чего?» «Умираю я, Мирон, как пить дать умираю». «Чего?» — удивился Мирон, округлив глаза.
«С чего ты это взяла?» Приступы сильной боли в животе и спине замучили, ели ноги волоку. «Н-н-наверное, это смертельно неизлечимое заболевание», — заикаясь и глотая слезы, лепетала Клавдия. «Да ну, Клава, не может быть!» — нисколько не удивился Мирон.
«Помнишь, у нашей соседки Татьяны рак обнаружили, так она исхудала до нельзя. Кожи до кости остались, а тебя вон разносит, как реку в половодье, какая же ты смертельно больная!» «И правда», — подумала Клавдия. «Прав муж, меня в последние месяцы действительно разносит как на дрожжах, не знаю из чего, но я же не девочка с осиной талией, мне 56 лет стукнуло, наверное, с возрастом и разносит».
Немного успокоилась Клавдия, да и приступы вроде прекратились. «А вот к фельдшерице нашей Людке тебе сходить не помешает, может, к хирургу в город направит», — добавил рассудительный Мирон. «Успокаивайся, да пойдем обедать».
«Спасибо, Мирон, за совет, так и сделаю». Клавдия сдержала свое обещание и на следующий день отправилась в местный медпункт к фельдшеру Людмиле. Обаятельная и милая девушка с добротой и вниманием относилась ко всем жителям.
Вот и Клавдию также приветствовала, как родного человека. «Клавдия Михайловна, здравствуйте, давно вас не было, проходите, будьте как дома и рассказывайте, что у вас приключилось?» С солнечной улыбкой сказала Люда. Ей нравились местные жители, простые, бесхитростные, искренние, настоящие.
Когда Клавдия поделилась с ней своей тревогой, Людмила старалась сохранять спокойствие и подобрала хорошие слова, чтобы приободрить расстроенную женщину. «Клавдия Михайловна, давайте не будем делать поспешных выводов, я вам анализы назначу, сдадите, получим результаты и поговорим предметно, если понадобится, я вам назначу лечение, договорились?» «Да, Людочка, светлый ты наш человечек, спасибо тебе, от всей души поблагодарила женщина». «Пока не, за что, Клавдия Михайловна, будьте здоровы».
То субботнее утро Клавдия не забудет никогда. Она как всегда прибиралась по дому и хотела пойти на огород, когда раздался телефонный звонок. «Клавдия Михайловна, это Людмила, фельдшер, пришли результаты анализов, сможете ко мне зайти сегодня?» «Да, Людочка, конечно смогу», тут же согласилась Клавдия.
Неожиданно в воздухе повисла тревожная пауза, словно Людмила хотела что-то сказать, но не решилась. У Клавдии кошки заскребли на душе, интуиция подсказывала ей что-то не так, да и говорила фельдшер с плохо прикрытым волнением. «Что со мной, Людочка?», спросила женщина, едва переступив порог медицинского кабинета.
«Я умираю?» «Нет, Клавдия Михайловна, что вы, нет, вы…», замялась Люда. А потом на одном дыхании выпалила «беременная». Услышав эти слова, Клавдия как села на стул, так и застыла на месте, словно восковая фигура.