Кирилл даже научился искусно изображать грустное и усталое лицо, немного прищуриваться, будто от недосыпа, вздыхать поглубже, будто в душе у него пустота. Он понимал, что цветы, и это показная скорбь, лишь ширма. Но отказаться от такой роли не мог.
От этого зависело, как долго он сможет оставаться без подозрений, пока Лариса лежит в коме, пока не ясно, как долго продлится ее состояние. Каждый раз он уверял себя, что это нужно только для того, чтобы все прошло без лишних вопросов, и чтобы никто не пытался заглянуть ему в душу. Да и что было бы с ним, если бы родители Ларисы поняли, что его забота, это всего лишь маска.
Еще немного потерпеть, твердил он себе. Еще несколько недель или месяцев. А потом все будет в порядке.
Подойдя к палате, Кирилл замедлил шаг, услышав приглушенные голоса. Он узнал голос доктора Брусина, тот говорил ровно, но громко, как будто что-то разъяснял. Кирилл остановился у двери, внутренне поморщившись от резкого запаха дезинфицирующего средства.
Подслушивать его не смущало, он знал, что если зайдет сейчас, то придется притворяться внимательным и сочувствующим, а у него просто не было на это сил. На прошлой неделе был сложный момент, но мы смогли стабилизировать ее состояние, уверенно произнес Брусин. Теперь важно сохранять положительный настрой и делать все, чтобы поддерживать Ларису.
Доктор, взволнованный голос Светланы, матери Ларисы, дрожал, как будто она старалась сдержать слезы. А есть шанс? Она может выйти из этой кома? Кирилл закатил глаза. Он уже не раз слышал эти отчаянные вопросы, но его раздражало, как каждый раз врач уходит от прямого ответа, обнадеживая их и заставляя надеяться.
Слушая, как Брусин снова рассказывает о шансах на выздоровление, Кирилл ощутил раздражение, которое буквально подступало к горлу. Все это напоминало ему бессмысленную трату денег, которую он никак не мог остановить. Светлана Петровна, мы делаем все возможное, продолжил Брусин мягко.
Прогнозы положительные. У Ларисы молодой организм, это многое меняет. Как показывает практика, в подобных ситуациях важно окружать пациента заботой.
Постепенно мы видим небольшие улучшения, и это хороший знак. Светлана всхлипнула, спасибо доктор, спасибо за то, что вы не сдаетесь. Кирилл хотел было ворваться внутрь и сказать, что все это пустая болтовня, но вместо этого крепче сжал букет, чувствуя, как его переполняет раздражение.
Ему казалось, что Брусин просто зарабатывает на их семье, намеренно поддерживая Ларису в этом состоянии, чтобы тянуть с них деньги. Доктор Брусин стоял у кровати Ларисы, глядя на ее бледное лицо и пульсирующие на экране мониторы показатели. Он обернулся к Светлане и Борису, которые стояли рядом, обнявшись, и старался говорить мягко, с той осторожностью, что была важна в подобных случаях.
Светлана Петровна, Борис Алексеевич, начал он, слегка кивая, «Сейчас нам важно продолжать окружать Ларису заботой. Знаете, исследования показали, что пациенты в коме часто могут слышать голоса близких. Чем больше мы общаемся с ними, тем выше шансы на их восстановление.
То есть, вы хотите сказать, что она может нас слышать?» Светлана чуть приподняла голову, глядя на доктора с надеждой. Глаза ее были покрасневшими от слез, но в них светилось отчаяние, смешанное с едва уловимой верой. Да, кивнул доктор, глядя на нее.
Мы точно не можем знать, но есть основания полагать, что она может воспринимать звуки и даже отдельные слова. Если вы будете говорить с ней, делиться своими воспоминаниями, рассказывать что-то хорошее, это может стимулировать ее мозг и, возможно, улучшить ее состояние. Главное, сохранять позитивный настрой, как бы сложно это ни было.
Светлана быстро закивала и крепче жала руку мужа. «Конечно, доктор, конечно. Мы будем с ней говорить, мы будем рядом, она должна знать, что мы ее любим и ждем.
А что, что еще мы можем сделать?» Борис, обычно сдержанный и спокойный, сейчас тоже выглядел уязвимым и взволнованным. Доктор задумался на мгновение, затем продолжил. «Вы можете принести ей что-то знакомое, может быть, ее любимую музыку, аудиозаписи с вашими голосами или любимыми историями.
Врачи, которые работали с такими пациентами, замечали, что такая стимуляция положительно влияет на их состояние. Все, что напоминает им о жизни и семье, может пробудить какие-то скрытые реакции». Светлана вновь прижалась к мужу и всхлипывая прошептала «Мы сделаем все, Борис, все, что только сможем».
«Она нас услышит, я уверена. Наша девочка вернется к нам», доктор Брусин ободряюще улыбнулся, глядя на этих родителей, которые цеплялись за каждую возможность помочь своей дочери. Он еще раз кивнул, чтобы показать, что верит в их силы.
Кирилл, стоявший у двери и наблюдавший за этим разговором из тени, почувствовал, как его раздражение нарастает. Все это звучало как бесполезная болтовня, эти советы, что надо говорить, надо надеяться. Он едва сдержал стон, когда доктор снова упомянул позитивный настрой.
В его глазах все это выглядело как пустая попытка оттянуть неизбежное. Как бы сильно не старались Светлана и Борис, все это, по мнению Кирилла, просто не имело смысла. Он знал, что Лариса уже давно бы умерла, если бы не это дорогостоящее лечение, эти проклятые аппараты и услужливый, слишком правильный доктор Брусин, который казалось, готов вытащить деньги до последнего рубля.
Ему хотелось, чтобы все поскорее закончилось, чтобы все эти бессмысленные разговоры о стимуляции и внимании прекратились раз и навсегда. Кирилл стоял у двери палаты, где лежала Лариса, и его мысли невольно унеслись в прошлое. Он вспомнил момент, когда увидел ее впервые, это был деловой форум, где обсуждались проекты строительства и материалы.
Лариса выступала на сцене как спикер. Он и подумать не мог, что женщина могла так уверенно и спокойно держаться перед аудиторией, полной влиятельных мужчин. Она излучала уверенность, говорила четко и убедительно, без тени сомнения в голосе.
Как только она начала говорить, все его сомнения и предвзятые представления о женщинах в бизнесе улетучились. Она буквально покорила всех в зале. После выступления он набрался смелости подойти к ней, хотя и чувствовал себя неуверенно.
Он был всего лишь менеджером в компании по производству стройматериалов, а она – руководитель крупного строительного бизнеса. Однако Лариса встретила его интерес с дружелюбной улыбкой и легкостью, словно не обращая внимания на его скромное положение. Она не задавала лишних вопросов, не акцентировала внимания на его должности, для нее это не имело значения.
Этот жесткий деловой мир казался не такой уж страшной средой в ее компании, и это чувство комфорта быстро перерастало в обаяние. Лариса была другой, и это его притягивало. Первые месяцы брака проходили словно в безмятежной сказке.