Однажды к заправке прибился котёнок — мокрый, дрожащий, с жалобным мяуканьем. Анна пожалела его, впустила в помещение, накормила остатками своего обеда, обогрела. После смены забрала домой. С котом, которого она назвала Мурзиком, жизнь стала светлее. Теперь её ждали дома — маленький пушистый комочек встречал её у двери, мурлыкал, тёрся о ноги. Прошло несколько месяцев, Анна освоилась, научилась работать быстрее, даже начала улыбаться клиентам.
Но тут Даниил стал появляться на заправке всё чаще, хмурый и раздражённый. «Прибыль падает, — жаловался он сотрудникам. — Работаем круглые сутки, машин полно, а денег едва хватает, чтобы не уйти в минус. Если так пойдёт, придётся всё продавать. Ищите себе новые места, пока не поздно». Света с Олей причитали: «Как жаль, Даниил Валерьевич», — но в их глазах плясали искры облегчения. Анна же задумалась: может, их махинации и подточили бизнес?
Так и вышло. Через полтора месяца сеть заправок купил какой-то сибиряк из Якутии. Его никто не видел, и сотрудники гадали, чего ждать. Даниил остался исполняющим обязанности директора, следил за работой. Анна решила не увольняться — хуже, чем при нём, вряд ли будет. Однажды на заправку въехал красный «Запорожец» — старенький, но ухоженный.
За рулём сидел бородатый старичок в клетчатой рубашке. «Ничего себе раритет!» — засмеялась Светлана, и Ольга её поддержала: «Как он вообще доехал?» Даниил, услышав смех, подошёл узнать, в чём дело. Старик вылез из машины, похлопал себя по карманам и схватился за голову: «Мамочка родная, кошелёк дома забыл! Девочки, выручите старика, совсем из ума выжил».
Анна посмотрела на него с жалостью. У деда задрожали губы, на глазах выступили слёзы. «Беленькие, налейте бензина, умоляю. Мне в аэропорт надо, сына встретить. Он оплатит всё на обратной дороге, он у меня не бедный. Пятнадцать лет его не видел!» Ольга фыркнула: «Какой аэропорт, дед? На твоей колымаге? Хочешь на халяву заправиться, а нам потом из своего кармана платить?»
Старик, отчаявшись, потянулся к пальцу: «Возьмите моё обручальное кольцо в залог. Золотое, настоящее. Жена умерла давно, ношу в память о ней. Берите, мне кроме сына никого не осталось». Он пытался снять кольцо, но оно вросло в кожу за годы ношения. Анна не выдержала: «Не надо кольца. Я залью вам полный бак». «Спасибо, ласточка, всё верну!» — раскланялся старик. «Ничего не надо, езжайте с миром», — тихо сказала она.
Даниил взорвался: «Ты что творишь? Вычти из моей зарплаты!» Анна обернулась: «Мне и так нечем вам платить, а ты бензин раздаёшь! Может, из-за тебя мы разорились?» Она выпрямилась: «Не выдумывайте. Хотите обвинить — докажите». Коллеги уставились на неё с удивлением — никто не ждал от тихой Анны такой смелости. Даниил замялся, не найдя ответа. Через сорок минут «Запорожец» вернулся.
Старик был не один — с ним приехал высокий мужчина в деловом костюме. «Здравствуйте, я Константин Михайлович Луговой, новый владелец заправок», — представился он. Все обомлели. Света с Олей, незамужние и бойкие, тут же пожалели, что начали искать другую работу, — новый босс был молод и хорош собой.
«А это мой отец, Михаил Юрьевич», — кивнул Константин на старика. Выяснилось, что он 15 лет работал в Якутии на приисках, к 25 годам заработал миллион, построил бизнес. Жениться не спешил, отдавая всё время делу. «Отец встретил меня на этом «Запорожце». Я мог взять такси, но захотелось родного. И он рассказал, как одна девушка его выручила. Анна, подойдите, пожалуйста». Она шагнула вперёд, смущённая. «Спасибо, что помогли отцу. Я далеко, не всегда могу быть рядом, а вы сделали то, что должен был сделать я». Анна улыбнулась: «Я рада, что вы встретились».
На следующий день Константин взялся за дело. Штат сменили, оставив только Анну, которую повысили до управляющей несколькими станциями. Михаил Юрьевич часто заезжал на «Запорожце», шутил: «Сын у меня умный, а сообразительности нет. Упустить такую невесту, как ты, Анечка!» Она краснела: «Ваш сын удивительный».
В душе она давно симпатизировала Константину, не смущаясь разницы в 11 лет. Они уже встречались, но держали это в тайне. А Константин скрывал от неё, что готовит предложение. Через неделю они объявили Михаилу Юрьевичу о свадьбе. Старик обнял их, сияя от счастья за своих «детей».