А тут — прямо в церковь заколоченные гробы притащили. «Где родители?» — спросил он у собравшихся. Лидия стояла неподалёк, пошатываясь, с мутными глазами. Видно было, что она уже «помянула» дочек заранее, не дожидаясь конца церемонии.
Священник остановил отпевание и велел принести гвоздодёр из подсобки. «Вскрывайте гробы», — приказал он строго. Такое делают, только если боятся, что мертвец вдруг оживёт и вылезет наружу. «Уж не вампиров ли мне сюда привезли?» — мелькнула у него мысль. Конечно, он в подобную чушь не верил, но проверить был обязан. Когда крышки содрали, перед глазами всех открылась картина, от которой у многих перехватило дыхание.
Три девочки-близняшки лежали в гробах, словно ангелочки в колыбельках. Лица бледные, глазки закрыты, будто спят. Батюшка подошёл ближе, наклонился, послушал дыхание, потрогал пульс на тонких запястьях. Живые! Спят, но крепко, как под наркозом. Разбудить их не удалось — явно под действием какого-то вещества.
Сразу вызвали скорую, полицию. Девочек увезли в больницу, а Лидию принялись расспрашивать. Она, еле ворочая языком, всё валила на сестру: «У неё они были, у тётки». Когда были? Она и сама не помнила, когда в последний раз видела дочек — мозги от пьянства совсем отказали. В больнице девочкам сделали промывание желудков, и, придя в себя, они рассказали: «Дядя Паша дал нам сок, сладкий такой. Мы выпили, а потом так спать захотели, что легли прямо днём. А проснулись уже здесь».
Стали искать дядю Пашу, а он, почуяв неладное, уже собрал свой чемоданчик и дал дёру. Лидка вернулась домой после церкви и проболталась, что девочки «воскресли». Пашка понял, что его план провалился, и рванул на вокзал в райцентр. Там его и поймали.
На допросе он не отпирался — знал, что улики против него железные. Рассказал всё как есть. Умысел был такой: жениться на Лидке, избавиться от девочек, споить мать окончательно и завладеть её имуществом — домом, машиной, мотоблоком, хозяйством. Если бы его задумка удалась, он бы стал единоличным хозяином всего этого нехитрого, но по деревенским меркам ценного добра. Вот что делает с людьми жадность: сначала пускают свою жизнь под откос, а потом, позарившись на чужое, готовы и чужие жизни туда же отправить, играя ими, как куклами на ниточках.
А самое трагичное в этой истории — судьба Лидии. После случившегося она отказалась от дочек. Их забрала к себе та самая тётка, двоюродная сестра, которая и раньше за ними присматривала. Пашку посадили снова — на этот раз надолго, за покушение на тройное убийство и причинение тяжких телесных. А Лидия, вместо того чтобы опомниться, стала его ждать. Такая вот странная любовь — поздняя, слепая, у стареющей женщины с пятном на лице и пустотой в душе. Она ездила к нему на свидания, носила передачи, а сама, лишившись работы, потихоньку пропивала всё, что у неё было. Дом превратился в разваленную халупу, машину продала, мотоблок спустила за копейки. От хозяйства не осталось ничего.
Девочки-тройняшки выросли, стали взрослыми, когда Пашка откинулся во второй раз. К тому времени Лидия была уже тенью себя прежней. Он терпел её, пока сидел, ради передач и свиданий, а как вышел — сразу сбежал. Смылся в неизвестном направлении, оставив её одну в холодной развалюхе.
В тот день она познала всю горечь своего «чрезмерного очарования» — любви к человеку, который видел в ней только средство для выживания. А девочки, слава богу, выросли у тётки — здоровые, крепкие, и ни капли не похожие на мать, ни пятном, ни судьбой.